Почему я сказал, что именно шаги Такехико по большей части нарушали тишину бесконечного тоннеля, потому что он при каждом своём новом шаге, ощупывал перед собой дорогу ногами, в то время как Сузуме старался идти как можно более бесшумно, чтобы излишним шорохом камней из-под своих ног, не потерять в этой темноте Такехико.
Что касалось возможности разговаривать друг с другом, то ни Такехико, ни Сузуме в силу сложившихся обстоятельств на это не решались и просто хранили полное молчание.
Но вдруг, рука Такехико, наткнулась на преграду, о чём он сразу же негромким возгласом оповестил Сузуме:
— Стена!
Сузуме остановился в ожидании, что дальше сделает или, обратившись к нему, скажет Такехико.
Долго ждать не пришлось.
Ощупав обеими руками холодный камень возникшей преграды, Такехико окончательно убедился, что перед ним стоит стена, продолжение которой ему удалось коснуться и справа от себя, поняв тем самым, что перед ним находится угол тоннеля. Немного подумав, Такехико повернулся к ней правым боком, намерившись идти вдоль неё, но не успел он сделать и пары шагов, как стена пришла в движение, отъезжая в сторону, что явило собой в тёмный тоннель, потоки яркого солнечного дня, мгновенно ослепившего людей настолько, что они вышли вперёд на свет, с закрытыми глазами, где сразу же остановились.
Как только глаза после темноты тоннеля, вновь привыкли к дневному свету, люди смогли разглядеть представший перед ними пейзаж знойной, бескрайней пустыни, где кроме песка ничего не было.
Сузуме попятился задом, чтобы скрыться в прохладном, тёмном тоннеле, но вместо этого, наткнулся спиной на тёплый камень. В удивлении, он отпрянул от него, и сразу же обернувшись, вскрикнул, глядя на огромный серый валун:
— Господин, посмотрите!
Такехико обернулся, и удивился не меньше Сузуме.
— Похоже, мы чем-то прогневали колдуна Кабоку,— произнёс он, глядя на валун.
— Этого не может быть, господин. Он добрый. У нас в деревне никто и никогда не был свидетелем даже малейшей его сердитости.
— И, тем не менее, то, что мы сейчас даже неизвестно где оказались, служит неопровержимым доказательством того, что уважаемый колдун Кабоку отчего-то рассердился на нас.
— А может это был не он?
— Ты хочешь сказать, что некий злой колдун принял облик доброго колдуна Кабоку, и находимся мы, здесь сейчас, только благодаря его величайшей милости.
Сузуме развёл руками:
— Этого я не знаю господин, но продолжаю утверждать, что колдун Кабоку, добрый колдун.
— Если это так, то он ко всему в придачу ещё и шутник, из числа каких не часто встретишь. А то, что шутка его на деле не так забавна, говорит сейчас всего лишь о том, что он или не умеет добродушно шутить или же у него сегодня просто сложилось плохое настроение.
— Простите господин, мне трудно понять происходящее с нами.
— Мне тоже, поэтому лучше будет, если мы найдём выход из этой ситуации раньше, чем на нас, как это не прискорбно звучит, скажется отсутствие воды, потому что мы теперь находимся в знойной пустыне и на милость колдовскую, я лично, уже не рассчитываю.
— О какой милости вы говорите, господин?— спросил Сузуме, с надеждой глядя на Такехико.
Направляясь вокруг валуна, Такехико ответил:
— Вернуть нас хотя бы на прежнее место в зелёный лес.
Сузуме согласно кивнув головой, последовал за Такехико.
— Я, кажется, готов сделать что угодно, лишь бы получить возможность вернуться обратно в лес…
Договорить Сузуме не успел, поскольку представшая перед ним и Такехико, деревянная дверь, озадачила их обоих своим, более чем странным и неожиданным расположением.
— Вашему колдуну не откажешь в оригинальности,— глядя на дверь, произнёс Такехико.
— Пусть я и повторяюсь в своих словах, господин, но мне всё же до сих пор не верится, что это колдовство принадлежит Кабоку,— вымолвил Сузуме, не сводя взгляда с деревянной двери.
— Думаю, мы рано или поздно, узнаем правду,— задумчиво произнёс Такехико, не глядя на Сузуме, и добавил, подходя к двери,— одного я только не знаю, какой ценой она нам достанется.
— Вот именно поэтому, господин, может, нам не стоит к ней стремиться?— спросил Сузуме, не приближаясь к Такехико.
Такехико обернулся:
— Возможно, ты и прав, но раз вокруг нас только пустыня без края и конца, а перед нами есть новая дверь, за которой есть новый путь, мы должны попытаться войти в неё. И меня совсем не смущает то обстоятельство, что дверь эта ведёт вглубь серого, круглого камня, одиноко стоящего среди бескрайних песков.