— Отчего же нет? Слушаю, — Леночка размешивала кусочек сахара в чашечке из английского сервиза. По белому фарфору короткими штришками был нанесен тонкий пейзаж зимнего леса. Голубые тона пейзажа приятно радовали глаз. Леночка рассматривала его не в первый раз, но все равно это доставляло ей большее удовольствие, чем повествование подруги. — Тебе хочется выговориться, ведь так? Говори, я слушаю, — замечала она, поднимая глаза на Раю, чтобы та убедилась — слушает, и снова погружалась в созерцание.
— А вчера ночью ты уже спала, наверное, был у меня старикашка. Вот потеха, я его и так и эдак, а он по головке меня гладит и так сочувственно спрашивает: что, мол, никак? Точно я это проделываю с автоматом каким, а он и отношения никакого к манипуляциям не имеет. Зато во, смотри! Пять сотенок за час. Валюта! Это тебе не дерево наше! Им цена всегда будет. Я вот подумываю счет в банке открыть, страшно такую кучу денег дома держать. У меня уж знаешь сколько скопилось? И отчего ты не хочешь купить себе приличный костюмчик, Ленусь, а?
Нет, не завидовала Леночка Рае. Чересчур она легковерна, не видит, что не к лучшим переменам толкает ее Фима. Катится Раечка в черную пропасть. Вот уже и нет прежней озорной улыбки, ее сменила какая-то вымученная, тяжелая. И на деньги она смотрит так, будто ослеплена их сиянием. И планы строит какие-то сумасбродные, думает, что переменится все в ее жизни, она станет наконец-то свободной, независимой, богатой. Да использует ее Фимочка и выбросит, как щенка шелудивою. И деньги ее же из нее высосет раньше, чем она их к делу пристроит.
Все чаще и чаще Леночка обнаруживала в урне под раковиной использованные шприцы, все тяжелее и тяжелее поднималась Рая утром, все бледнее становилось ее лицо, а руки дрожали противным тремором и глаз стал дергаться в тике.
— Рая! У тебя же много денег! Уезжай отсюда! — не выдержала однажды Леночка. — Погибнешь ты. Наркоманкой станешь! Опустишься! Посмотри на себя в зеркало, Раечка.
— Я-то? Глупости! Ну бывают в жизни тяжелые полосы, так что ж из того? Ты просто зави-идуешь, — заключила Рая и неприятно сощурила нездоровые воспаленные глаза. — Я в своем деле — дока. Я, даже если и с Фимой разругаюсь, без дела не останусь. У меня клиент постоянный. Он меня и в Африке отыщет. Ну кто, скажи, ему столько удовольствия доставит? Ты, что ли? Ты? Подсиживаешь?!
Этого Леночка выдержать не смогла. Она вскочила с места, хлестнула Раю по щеке и, быстро миновав широкую прихожую, стальную дверь и лестничную площадку, оказалась перед лифтом. Лифт замер перед ней как раз в тот момент, когда она хотела нажать на кнопку вызова.
Мужчина среднего роста в сером пальто из грубой плащевки и серой невысокой шляпе сделал шаг из лифта и тут же удивленно посмотрел по сторонам.
— О, простите… — растерянно произнес он. — Это третий подъезд?
— Второй, — машинально ответила Леночка, заскочила в лифт и нажала на штопку первого этажа. Дверь лифта стала закрываться, но мужчина тут же просунул между съезжающимися половинками ногу. Лена опустила взгляд на его темно-коричневый, в тон брюкам и фланелевой рубашке носок ботинка, затем подняла глаза и посмотрела в лицо.
— Если позволите, я поеду с вами, — произнес он негромко.
— Да-да, — так же машинально ответила Леночка. Они пересеклись взглядами, и… произошла вспышка. Леночка вздрогнула, на секунду замерла, затем опустила глаза и горько усмехнулась. Кажется, она сходит с ума. Мужчина повернулся лицом к двери. Через пару минут лифт дернулся, остановился, двери открылись почти бесшумно, и мужчина заученным, привычным и, судя по всему, ничего не значащим жестом пропустил Леночку вперед.
Она побоялась поднять глаза. Зачем? И без того его серые с темным ободком глаза надолго запали ей в душу.
Леночка доехала на метро до станции «Новогиреево», быстро нашла свой подвал, спустилась по лестнице вниз и только когда очутилась в полумраке, пахнущем на сей раз какой-то химией, — наверное, травят где-то тараканов, — стала понемногу успокаиваться.
Образ мужчины, с которым она столкнулась в лифте, постепенно начал тускнеть. Она о нем и не вспоминала, сидела на топчане, обхватив голову руками, и думала о Раечке. Что же с ней происходит? Нет, вернее, не так: что делать, чтобы изменить то, что с ней происходит? Как спасти ее, как вытащить из зловонной ямы? Какие слова подобрать, чтобы она поняла все и сама решила бороться?