Филин свистнул и подозвал одного механика.
– Грэйд у себя? – спросил он.
– Да, был недавно, – ответил парень, рассеяно глядя на собеседника.
– Будь другом, позови.
– Сейчас, ага.
Механик не двигался с места, пока Филин не протянул ему десятку. Тогда он убежал куда-то в глубь гаража.
– Будем ждать, – сказал Филин, повернувшись к Эвилу.
– Как скажешь.
Эвил неторопливо прошелся по гаражу. Филин шел рядом, весьма довольный впечатлением, произведенным на гостя. Эвил же в действительности плевать хотел на все роскоши, которыми окружал себя дон. Он искал одно, и ему посчастливилось.
– А это что за хохма? – спросил он, показывая на белую машину с красными крестами. – У нее что, крышу спилили?
– Конечно, спилили! – радостно подтвердил Филин. – Это тачка того самого доктора! Он со своей командой – это вообще отмороженные товарищи! Видал, как разукрасили?
– Да уж. А она что, еще и ездит?
– Еще бы! Хочешь проверить?
– А можно?
– Конечно! Садись! – Филин совсем раздухарился и, видимо, уже чувствовал себя хозяином гаража. К несчастью, ему помешали. К машине подошел здоровенный мужик в футболке, джинсах и бандане.
– Здорово, Филин! – басом произнес он. – Чего это ты тут за бесплатный прокат устроил?
– Привет, Грэйд! – Филин, видно, немного смутился. – Да, это мой новый друг. Его зовут Эвил, – Грэйд пожал руку Эвила, – Он хотел прокатиться на этой тачке. Я думал, ты не против.
– Пусть катается, – пожал плечами Грэйд. – По мне, так хоть бы и вообще ее забрал. Ее Свит пригнал. Два часа тут рассказывал, как он храбро с доктором сражался и за косяки его на машину напряг.
– Чего? – удивился Филин. – Это Свит-то кого-то напряг? Да я слыхал, доктор его в деревне взял чуть не голыми руками! Это брехло без пушки и команды телохранителей даже муху не убьет!
– Да мне-то! – поморщился Грэйд. – Мое дело – машины, а вы в свои игры сами играйте. Ну что, берешь тачку?
Эвил даже и не ожидал такого поворота событий.
– Сколько? – спросил он.
– Вообще-то, я думал так отдать, – задумался Грэйд. – Но, если ты настаиваешь, то, чисто символически, сотня.
Эвил кивнул. В кармане у него сейчас лежало пятнадцать рублей, но он не унывал. Искусство резидента чрезвычайно многопланово и сложно.
– Ну, ладно, это мы успеем, – решил он. – А можно посмотреть на лимузин?
Грэйд переглянулся с Филином.
– Лимузин не продается, – сообщил он. – Это личный транспорт дона.
– Да ему просто посмотреть, – вмешался Филин. – Ну ты чего, Грэйд?
– Ну, если посмотреть, – Грэйд махнул рукой. – Давайте за мной.
Он начал петлять между машинами, и Эвил с Филином потянулись за ним. Улучив момент, резидент шепнул несколько слов пробегающему мимо механику и сунул ему все свои деньги. Тот кивнул и убежал. Эвил, не останавливаясь, высмотрел маленький обрезок трубы на полу, поднял его и спрятал в рукаве. Теперь все было готово.
– Красота – вечное проклятие! – заявил Вингер, словно невзначай поглядывая на Веронику.
Все обитатели дома Абрама, включая самого Абрама, сидели за одним столом и сосредоточенно лепили вареники. Получалось у всех не очень, и они не раз пожалели, что среди них нет мастера-повара. Лучше всех получалось почему-то у Вингера.
– Это ты к чему? – спросил Кармэн. Ему было хуже, чем остальным – руки привыкли к работе с грубым железом. – Имеешь ввиду, что твои вареники все равно съедят?
– Не только. Мишут, муки подсыпь! Это ведь очевидно, куда ни глянь. Если растет красивый цветок, его сорвут, если красивая девушка – ее изнасилуют… Хотя, нет, – Вингер снова покосился на Веронику, а потом на Религию. Они сидели рядом и мало обращали внимания на его трепотню. – Могут и не изнасиловать. Но какая жизнь ее ждет? Вечно сиять красотой она не сможет – годы возьмут свое. А если она, преодолев все трудности, найдет себе мужа, ценящего ее внутреннюю красоту, как и внешнюю, то что потом? Медленное затухание, а на склоне лет – мучительное воспоминание о том, какой она была раньше. Каждый раз, подходя к зеркалу, она будет содрогаться, видя сморщенное старческое лицо…
– Уродина! – прошептал Офзеринс, любовно поглаживая вареник.
– А звезды? – спросила Рели. – Они вечны и никто их не изменит. И они красивы.
– Вот! – поднял палец Вингер. – Только недосягаемая красота может сохраниться. Но не сможет же девушка жить под стеклянным колпаком? Или цветок расти за колючей проволокой? Нет, они, конечно, могут, но зачем?