— Не жалко, к тому же я бывший футболист, у меня удар профессиональный. — Сергеев несколько раз стукнул ногой по двери. Дверь вздрогнула, но никакой потусторонней реакции не последовало, зато из соседней квартиры выглянула женщина и подозрительно уставилась на оперативников.
— Чего дубасите? Я сейчас милицию вызову.
— А мы и есть милиция. Не знаете, есть кто дома?
— Не знаю. Я за ним не слежу.
— А гражданин Федоров один в квартире проживает или еще кто?
— Один. Раньше жена была, но она от него сбежала.
— Сбежала? А родители?
— Родителей его отродясь не видывали, может, и нет у него родителей, и не было никогда.
— Как это не было? — удивился Котов, заглядывая внутрь прихожей через голову повисшей на цепочке хозяйки.
— Ай, не знаю я ничего, и знать не хочу. — Женщина резко захлопнула дверь перед носом оперативника.
— Ну, раз никого нет, значит, открываем, — Ревин вынул ключи, повертел связку в руках, выбрал подходящий, вставил в ячейку замка и провернул два раза.
В нос ударил неприятный запах. Котов, мающийся сезонной аллергической заложенностью носа, поморщился, пару раз вдохнул и смачно чихнул.
— Фу, псиной воняет.
— По всей видимости, здесь обитает животное.
— Так и есть. — Сергеев приподнял висящий на крючке собачий поводок.
— Раз есть поводок, значит должна быть и собака.
— Собака бы первая на стук откликнулась, и первая бы нас встретила, значит, нет собаки.
— Может раньше была. Собака сдохла, а ошейник остался.
— Давайте уже пойдем дальше, чего мы в прихожей застряли, — Сергеев отпустил поводок и направился в кухню, за ним следом двинулись остальные.
— Мда, сразу видно, мужик один жил, — оценил обстановку Ревин, — женщина такой беспорядок не допустит. Прокурено все.
— Пчхи, — громко чихнул Котов и с остервенением зачесал нос. — Ну все, началось. Достала аллергия.
— Это на никотин? Ты же вроде сам куришь.
— Да какой никотин? На собак это у меня. Если и померла собака, то совсем недавно.
— А разве на собак бывает аллергия? Я думал, что на кошек только.
— Бывает. Теща на даче пуделя себе завела, так у меня теперь уважительная причина туда не ездить, — хохотнул Котов и потер глаза. — Да нет тут ничего интересного. Пойдемте в комнату, по-быстрому осмотрим, пока я задыхаться не начал.
В комнате, не обремененной порядком, ничего вызывающего интерес не нашлось.
— По нулям. Даже зацепиться не за что. Все, как у обычного холостяка. Ну что, звоню Рязанцевой?
— Подожди. — Ревин вынул из кармана ключи. — Смотрите, на связке четыре ключа, а замок в двери один. Вот этим я открыл, он по форме подходит. А эти три совсем другие.
— Этот… — Котов ткнул пальцем в самый короткий, — похоже, от амбарного замка. Теща такой от погреба на груди носит. За свой консервный завод переживает.
— Слушайте, ребят, так может и у этого Федорова тоже дача есть, может и собака там, время сейчас — как раз на дачи перебираться.
— Точно. Потому я и чихаю, что собака еще недавно здесь была.
— А на кухне ни мисок, ни еды собачей.
— Это объясняет и поводок на крючке. На даче он не нужен, выгуливать собаку не надо, там у нее свобода передвижения.
— Значит этот… — Олег отделил самый длинный ключ, — скорей всего от ворот.
— Похоже, — кивнул Котов. — Тогда этот от домика.
— На дачу надо ехать, пока собака не умерла от голода.
— Надо. Только куда? Где эта дача находится?
— В Подлипках! — хором выкрикнули Сергеев и Ревин.
Внешне председатель дачного кооператива «Последний из могикан» Егорыч мало чем напоминал героя Фенимора Купера. Разве что двумя глубокими залысинами на лбу и желтым от старости цветом лица, а может все это армянская фамилия — Могикян. При рождении сына русская мать настояла на русском имени — Андрей, а вот отчество, происходившее от имени Егише, было настолько труднопроизносимо, что народ не заморачивался и звал председателя по-простому — Егорычем.
— Раньше наш кооператив назывался «Путь Ильича», тогда им Ильин командовал. Загибался кооператив, времена тяжелые были, девяностые годы, сами понимаете, ни света, ни воды, ни дороги нормальной. Это и понятно — откуда тогда деньгам у народа взяться. Потом меня выбрали, ну и решили сразу переименовать, значит. А народ же у нас шутейный, грит, раз Ильина на Могикяна сменили, так пусть и название будет соответствующее. — Свою речь председатель сопровождал безостановочной и бессмысленной жестикуляцией. — И, посмотрите, как теперь расцвело наше садово-огородническое товарищество, а? Вот, вот, — тыкал Егорыч высохшим пальцем в разные стороны. — А дорога, а? — Остановился и для убедительности подпрыгнул на месте. Резиновые калоши издали смешной «чмок», что совершенно не смутило старика. — Видите, какая? Вот! Тут теперь круглый год жить можно, и свет тебе, и вода. Живи — не хочу.