Сначала раздались шум в прихожей и приглушённые голоса. Через минуту отворилась дверь, и хозяин пригласил в гостиную приезжих. Невнятный говор приобрёл вполне ясную речь.
– Прошу, мистер Джонсон, присаживайтесь сюда, – на плохом английском сказал Лукин.
Тот, к кому он обращался, имел клетчатый костюм, коренастую фигуру, рыжую шевелюру и конопушки по всему лицу. Он насторожённо поглядывал по сторонам, а в левой руке у него был такой же саквояж, как и у меня. Судя по тому, как он держал руку, за полой пиджака у него было оружие.
– Благодарю, господин Лукин, но я лучше сяду на то место… – ответил англичанин по-русски, и говорил он куда чище, чем хозяин квартиры по-английски. Гость сел так, чтобы контролировать входную дверь, фактически спиной ко мне, продолжал держать саквояж в руке. – Сообщите мне о господине Земском…
Скажу честно, если бы не лимит времени, мой поезд на Санкт-Петербург отходил через полчаса, я ещё подождал бы, но времени не оставалось. В комнате было пять мужчин, помимо англичанина ещё одному было лет тридцать, остальные старше. В гостиной я прихватил небольшую подушечку с дивана, мне нужно было что-то на роль глушителя, хозяин её пропажи не заметил, ему не до неё было, так что, толкнув дверь, я прямо из глубины шкафа открыл огонь на поражение. Тот, кто сидел ко мне лицом, удивлённо расширил глаза, заметив, как открывается дверца. Этого англичанину хватило, отреагировал он молниеносно. Оттолкнувшись, начал падать вправо, но было поздно, и в его спине появились две небольшие сочащиеся кровью дырочки, а я уже стрелял по остальным. На каждого по одному выстрелу в грудь, чтобы наверняка. Стрелять пришлось в быстром темпе, постоянно меняя цели. Двоих, как и англичанина, я завалил ещё за столом, а двое других, включая хозяина, рванули из комнаты, один успел распахнуть дверь и повалился, захлёбываясь кровью, Лукин же споткнулся о него и упал на пол. Встать я ему уже не дал. Я быстро перезарядил оружие и пробежался, делая контроль: недобитые мне были не нужны.
Всю комнату заволокло дымом сгоревшего пороха. А я занялся сбором трофеев: бумажники, часы – в общем, всё ценное. Оружие было у троих. Два револьвера разных калибров с запасом патронов, но оба для карманного ношения. Англичанин же порадовал таким же «браунингом», что был и у меня. Правда, магазин запасной был всего один, зато имелась вполне неплохая оперативная кобура. Чуть позже в паху на хитрой подвеске я случайно нашёл ещё один пистолет. «Диренжер». Одноствольный и однозарядный.
Всем приобретённым я набил свой саквояж. Когда очередь дошла до багажа англичанина, я сразу понял, что обыск квартиры можно не делать, как собирался ранее. Этим я экономил уйму времени. Саквояж доверху был набит пачками денег. Вперемешку российскими рублями и английскими фунтами. На глазок последних было больше. Ага, понятно, похоже, мне повезло вместе с совещанием попасть и на время выдачи очередной партии денег. Не полагал, что тут такие солидные средства крутятся, думал, меньше будет. Видимо, этот Лукин входил в очень серьёзную организацию, или эти деньги должны были распределяться по другим группам, начав движение отсюда. Кто же теперь скажет?
Мне потребовалось минут пять собраться. Чехол с подзорной трубой на правое плечо, по саквояжу в руки, я запер квартиру и поспешил вниз. Приглушённые выстрелы если и донеслись до соседей, то, рассчитываю, у меня ещё есть время. Кстати, когда я спокойно вышел из подъезда и направился в сторону железнодорожного вокзала, взглядом выискивая свободных извозчиков, то приметил клерка. Он стоял чуть в стороне у входа в проулок, лузгая семечки, отслеживая всё движение на улице. А в стороне маячила и пролётка с извозчиком, которая довезла его до этого дома от больницы. Понятно, на стрёме, пока куратор со своими агентами встречался. Свернув на соседнюю улицу, я рванул к извозчику, который как раз высаживал пассажиров. Вовремя он мне попался, уже шатать начало, судя по своему состоянию, я немного переоценил свои силы.
– На железнодорожный вокзал, плачу по тройному тарифу, если успеешь.
– Будет сделано, вашбродь, – тут же сориентировался кучер и стегнул двух молодых жеребцов, так что я понадеялся успеть к поезду.
Успеть успели, но эта пролётка всю душу из меня вытрясла. Никакого понятия рессор тут не было, везде булыжная мостовая. Думал, зубы раскрошатся. Расплатившись, как и обещал, я подхватил оба саквояжа и, прихрамывая, побежал в камеру хранения. По пути приметил носильщика и дальше бежал налегке. Получив багаж, дальше уже опираясь на трость, поспешил к поезду. До отправления две минуты.