Как же решить проблему?
Ладно. Пока она «болеет», а там видно будет. Вдруг мэр успокоится?… Мало ли…
Плохо то, что мама заподозрила симуляцию. Хоть Юле и удалось немножко набить температуру на градуснике, она чувствовала: мама сомневается в ее болезни. Учительница, Оксана Георгиевна весьма резко относилась к детским обманам. А уж к прогулам тем более.
Однако она была хорошей матерью и хорошим педагогом и унижать Юлю проверкой не стала. Другая бы на ее месте сидела рядом все то время, которое Юля держала градусник под мышкой, — но не Оксана. счастью, мама думала, что понимает причину Юлиных прогулов: она знала, хоть и туманно, про Тома. Про их общение и… Об остальном Оксана Георгиевна догадалась. И нежелание дочери идти школу объясняла желанием подольше посидеть чате с Томом. Ведь в последнее время дочка совсем закрутилась между учебой, тренировками, преподаванием!
Поэтому Оксана особо настаивать не стала, лишь деликатно обронила фразу, что не следует Юле залеживаться в постели…
Вечером раздался звонок в дверь. Шаталовы никого не ждали и удивились. На пороге оказался высокий пожилой человек в дорогом зимнем пальто. Он представился: Виталий Петрович Збруев. Оказалось, это врач, которого прислал мэр, чтобы тот осмотрел Юлю. Мама с папой умилились: какой Валентин Игоревич заботливый! Какой внимательный! Как Юлечку нашу ценит! Золотой человек!
Врач прошел в Юлину комнату и не совсем вежливо прикрыл дверь перед носом родителей. Потребовал показать горло, послушал ее стетоскопом, посчитал пульс.
— Ничего страшного, — произнес он громко, чтобы его услышали родители за дверью. — Горло немножко красное, но температуры нет.
Юля попыталась слабо возразить — мол, есть! — но Виталий Петрович отрезал: «Значит, у вас неисправный термометр. Завтра можете идти в школу, юная леди».
И в тот же момент «леди» ощутила, как ее ладони коснулся прямоугольник из плотной бумаги.
Доктор распахнул дверь ее комнаты, повторил маме с папой свой диагноз, холодно пресек все предложения выпить чаю, кофе и прочих напитков и покинул их дом.
Юля, пока родители провожали гостя, рассмотрела прямоугольник. Это был изящный маленький конверт — в таких только любовные послания отправлять… Юля быстро надорвала его, вытащила листок, сложенный пополам, развернула. На нем оказались напечатаны мелким шрифтом всего две строчки: «Чтобы утром была в школе. И у меня обычное время».
— Ты слышала? — грозно спросила мама, входя к Юле. — Хватит симулировать! Врач подтвердил, что ты не больна!
— Он сказал, что у меня горло красное! — в отчаянии отвечала Юля, пряча записку под подушку.
Идти завтра в школу — точнее, к мэру — она решительно не собиралась. И не представляла, что теперь делать.
Мама повысила голос, но Юля стояла на своем: горло болит, и все тут! Вон даже доктор сказал!
Почему он так сказал, она не понимала. Может, у нее горло и вправду красное? Или мэр дал ему такие наставления, чтобы…
Да черт с ним! Сказал и сказал «красное» — вот и отлично.
— Не пойду, мам. Мне нужно полежать в тепле. — Голос Юли был категоричен, и мама наконец оставила ее в покое.
Следующий день против Юлиных ожиданий прошел спокойно. Никто не звонил ей, не приходил, не угрожал. Мэр понял, что у нее твердый характер, и оставил в покое?
Хорошо бы… Но интуиция подсказывала Юле, что это не так.
Буря разразилась на следующий день, в обед. Юля снова отстояла право не идти в школу, и Оксана, хоть и крайне недовольная поведением дочери, все-таки снова ей уступила. Но неожиданно домой пришел папа. Пришел слишком рано, до обеда. И сказал…
Юля не поверила своим ушам: папа сказал, что его обвинили в краже денег собственной фирмы! Якобы он перевел миллионы какой-то подставной фирме, не существующей в природе, и деньги ушли куда-то в офшор. А поскольку все это провернул отец — как утверждали его компаньоны, — то попали эти миллионы в его карман. И папу с позором изгнали из фирмы, которую он создавал вместе ними… Был им не только партнером, но и другом! Мама разрыдалась. Папа заверял ее, что подпись его умело подделали, и к выводу денег со счетов компании он не причастен. Потом папин голос дрогнул, и он поклялся жене и дочери родительскими могилами. тут Юлю будто подбросило на постели. Это же…
Неужели…
Он отомстил! Он выполнил свою угрозу!!! Он лишил отца работы, а значит, и дохода… К тому же опозорил…
Но как?! Это ведь папины друзья!
Так ведь подговорить можно кого угодно… Если посулить что-то ценное… И если у человека совести нет. А в бизнесе совестливых мало, это знала даже Юля в свои шестнадцать лет.