Юля ответила не сразу. Но через несколько минут взорвалась:
— Да, ты всё говоришь правильно! Но я не могу сдаться! Он оболгал моего отца! Он убил моего брата! Я не имею права оставить эту гниду безнаказанной!!!
Она дышала тяжело и часто, ее грудь вздымалась, на шерстинках свитера заблестели капли слез.
— Пойдем отсюда, — произнес Витя. — На нас оборачиваются. Еще решат, что я тебя обижаю…
Он встал, положил деньги на стол, под ножку Юлиного бокала с недопитым вином, и, прихватив их куртки, вывел девушку на улицу, где они и оделись.
— Давай прогуляемся. Нужно этот разговор закончить.
— Только я потерялась… Не знаю, где мой отель…
— Визитка есть?
Юля достала из кармана карточку, протянула Виктору. Тот заглянул в свой смартфон и потянул девушку за руку: «Нам сюда».
Юля думала, что учитель зайдет к ней в номер, чтобы договорить, но он просто довел ее до порога гостиницы и остановился.
— Не знаю, что тебе ответить, Юль, — задумчиво проговорил Витя. — Раз ты настроена столь решительно… Тебе надо хотя бы взять с собой кого-то из мужчин для подстраховки. Кто сможет вовремя ворваться в комнату и остановить насильника. Попроси отца, например.
— Вить, ты с дуба рухнул? По-твоему, отец согласится на подобную затею?
Тот вздохнул.
— В конце концов, твое дело. Я тебе не друг и не брат, не мне и влезать в эту историю. Ты попросила помочь с записью — я готов. И раз встал вопрос том, что девушка на записи может оголиться, но ты не хочешь, чтобы я это видел, хотя мне плевать, честное слово, я на малолеток не торчу… в смысле, не возбуждаюсь… — то мне остается только научить тебя работать с видео самой. Это несложно. Приходи ко мне завтра после трех, у меня закончатся уроки, или я приду к тебе, как скажешь. Нам нужен только компьютер и Интернет. И это бесплатно.
У Юли заблестели глаза. Все складывалось как нельзя лучше, будто сама судьба помогала ей. Она обменялась с Витей номерами сотовых, чмокнула его в щеку и вошла в холл отеля.
Эту партию Юля обязательно выиграет!
А то, о чем Виктор говорил… Его слова ужаснули ее, но Юля не хотела себе в этом признаваться, гнала от себя страх. Нужно просто еще раз все обдумать, и решение найдется. Она ведь шахматистка, она умеет просчитывать на несколько ходов вперед!
Наутро, едва открыв глаза, Алексей принялся прокручивать в памяти события вчерашнего дня: встречу с Юлей и Никитой, и вечернюю поездку в Энск, и первые сведения, полученные с помощью Вадима. Сегодня еще что-то разузнает Толя Овчинников, что-то нароет Александра, а Кис подключит Игоря, и они вместе тоже что-нибудь накопают. В общем, работа закипела. Вопрос лишь в том, сколько времени у них в распоряжении. Сколько дней уйдет у Юли на экипировку и когда она вернется в Энск. Они должны быть готовы к этому моменту!
Да вот только неизвестно, к какому. Завтра? Через три дня?
Как бы то ни было, действовать следовало предельно оперативно. они действовали.
Уже к середине дня усилия их компактной, но энергичной группы принесли первые плоды.
Александра через своего хорошего приятеля, политического обозревателя газеты, где она работала публиковала свои статьи, получила имя и телефон человека из администрации губернатора, который очень хотел бы «подвинуть» (по его собственному выражению) мэра Энска. Почему да к чему, это Сашу не интересовало, важно лишь, что он потенциальный помощник в их деле. К номеру телефона прилагалось имя: Терентьев Сергей Владимирович, а также время, в которое Александре следовало ему позвонить: шестнадцать десять и ни минутой позже.
Толя Овчинников сумел вызнать — шепотком да по углам, — что за последние полтора года к ним в городское отделение поступило две жалобы от девушек на мэра: одна на домогательства, другая — на изнасилование (!). Ходу заявлениям не дали (чего и следовало ожидать), но сотрудница полиции, беседовавшая с обеими жертвами, помнит их имена. В обед Толя с ней переговорит.
Игорь с утра поехал по адресу, который дал Вадим, проследив накануне за русоволосой девушкой от мэрии до дома. Толя Овчинников уже выяснил, что зовут ее Лизой Рюминой, не замужем, живет матерью, работает в мэрии в отделе культуры. Дома Лизы не оказалось, — что ожидаемо, время-то рабочее, — но он застал ее мать, красивую, хоть и несколько вульгарную, судя по несмытым остаткам яркого макияжа на лице, женщину лет сорока с небольшим. Она была в халате, не причесана. «Извините, я не одета. Мне на работу вечеру, — пояснила она, запахивая поплотнее халат. — Я в гостинице работаю…»