— Что бы ни было между мной и Лорен — это только наше дело.
Пит скрещивает руки на груди.
— Ты пожалеешь, что не нашел в себе смелости рассказать ей о своих чувствах до того, как она встретила нас.
Ах так?
Лорен резко оборачивается к нему, и хотя они молчат, видно, что мысленно они спорят. Когда она снова смотрит на меня, ее щеки пылают еще сильнее, и она выглядит еще более растерянной.
— Прости, Брэкстон. Я же говорила, что все сложно.
Для меня — нет. Больше нет. Я не виню Пита за то, что он хочет заполучить Лорен. Она того стоит. Но ни за что на свете я не уйду без нее.
— Сложно или нет, но я никуда не уйду.
В глазах Лорен мелькает что-то… Надежда? Каким бы безумным ни казался этот момент, все остальное исчезает. Если у нее нервный срыв, я помогу ей через это пройти. Если у меня, и все это — лихорадочный бред, она не оставит меня одного.
Я протягиваю ей руку.
Ее глаза темнеют, внутри нее идет борьба. Я понимаю, что она боится, но не опускаю руку. Я смотрю ей в глаза и молча обещаю — что бы ни случилось, мы справимся вместе.
— Ты не понимаешь, что здесь происходит, — говорит она голосом чуть громче шепота:
— Так объясни мне.
Рука, которую она подносит ко рту, дрожит.
— Между солдатом, запертым в приборе, и тем, кто его возвращает, возникает химическая связь. Она ощущается с обеих сторон и сопровождается способностью, позволяющей телепатически общаться.
Я киваю, вслушиваясь в ее слова, пытаясь найти в них что-то, что поможет мне понять происходящее.
Она продолжает:
— Это интенсивная связь, имитирующая чувства, которые человек испытывает, когда влюбляется. Моя цель — найти способ разорвать ее, но пока я разделяю ее со всеми мужчинами, которых вернула.
Я еще раз окидываю взглядом людей, которые смотрят на меня так, будто готовы разбить мне лицо. Звучит неправдоподобно, но она в это верит, и я пытаюсь сделать то же самое.
— Скольких ты вернула?
— Всех находящихся здесь, кроме Рэя, — тихо отвечает она.
Я продолжаю изучать присутствующих. Ни один из них не оспаривает ее слова.
— И они все думают, что влюблены в тебя?
Голос звучит хрипло, когда она отвечает:
— Да.
— Ну и конкуренция, — бормочет Тедди.
Мне в голову приходит неприятная мысль.
— Ты чувствуешь к ним то же самое?
Она медленно кивает.
— Это всего лишь химическая связь. Сегодня я возьму образцы крови, и как только выделю причину, уверена, что смогу ее нейтрализовать.
В ее голосе нет ни капли шутливости. Я не знаю, как относиться к тому, что женщина, которую я люблю, физически связана с молодыми мужчинами, заполняющими эту комнату. Насколько далеко они позволили этой связи зайти? Одна только мысль о ней с кем-то из них заставляет меня содрогнуться.
— Это отстой, — говорит Пит, и на долю секунды мы будто оказываемся не по разные стороны баррикад.
В моменты кризиса люди перестают притворяться бесстрашными. Когда вокруг бушует огонь и исчезает последний шанс, все становится настоящим. Без позерства. Без бравады. Эго отходит на второй план, и наружу выходит истинная сущность человека. Я видел, как храбрые мужчины застывали в ужасе, а те, от которых ничего не ожидали, проявляли невероятную силу.
Что бы здесь ни происходило, для них это реально.
— Да, — соглашаюсь я, всматриваясь в лицо Пита в поисках признаков неуравновешенности, но вижу лишь уверенность. — И ты тоже влюблен в Лорен?
Он поворачивается к ней и ловит ее взгляд, прежде чем с улыбкой ответить мне:
— У меня мало опыта в любви, но она потрясающая. Сильная. Преданная. Умная. Добрая. Красивая. Забавная...
— Ладно, — перебиваю я. — Я понял.
Когда Лорен снова встречается со мной взглядом, в ее глазах вина. С другой женщиной я бы почувствовал себя уязвленным, но не с ней. Мне все равно, сколько мужчин в этой стране влюблены в нее. Мы с ней созданы друг для друга.
Мои следующие слова — для нее.
— Согласен. Она еще и преданная мать, талантливый врач и женщина, по которой я измеряю всех остальных. И пока никто даже близко не подошел.
Ее губы приоткрываются от удивления, а на щеках появляется румянец. Мне вдруг кажется, что она и сама не до конца осознает, насколько невероятна. Она отводит взгляд, но затем снова смотрит на меня.
Коул обращается к Рэю, вырывая меня из мыслей о Лорен.
— Я не думаю, что все это реально. Покажи что-то конкретное. То, чего не смог бы сделать фокусник.
Рэй подходит к мраморному острову и с легкостью отламывает от него уголок, словно это не камень, а вафелька. Он протягивает кусок Коулу:
— Попробуй раздавить это в руке.
Коул пытается — ничего. Потом бьет им о столешницу.
— Не могу.
Рэй забирает кусок обратно и сжимает в ладони так, что он рассыпается в пыль. Мраморные крошки осыпаются на пол.
Повисает тишина.
— Этого недостаточно? — рычит Рэй.
Он резко бьет рукой о край мраморного острова. Кость хрустит, разрывая кожу. Кровь брызжет на поверхность стола. Он встряхивает руку, как будто она затекла. Прямо у нас на глазах кость втягивается обратно, а кожа затягивается.
Затягивается.
Как у супергероя в фильме.
Это должно быть фокусом.
— Кто ты такой? — требует Коул, опуская руку на кобуру.
И вот тогда меня осеняет — Коул не думает, что это фокус.
Есть вещи, в которых я не сомневаюсь. Я знаю, что день начинается с восхода солнца. И знаю, что у Коула безошибочное чутье на людей. Мы росли, шутя, что он — ходячий детектор лжи.
Рэй выпрямляется и встречает его взгляд.
— Я человек, который думал, что служба родине — это слава. А теперь просто хочу, чтобы меня, блядь, оставили в покое.
Коул не убирает руку с оружия, осматривая Рэя и остальных.
— Что вы здесь делаете с Лорен?
Рэй не колеблется ни секунды.
— Ищем ответы и пытаемся разобраться, как выжить в мире, который уничтожит нас, если узнает о нашем существовании.
Коул расслабляется, бросает взгляд на меня, затем на Тедди. Я подхожу к нему с одной стороны, Тедди — с другой. Я знаю, о чем он думает, и что хочет, чтобы это сказал именно я. Расправив плечи, я обращаюсь не только к Рэю, но и ко всем в комнате:
— Мы здесь ради Лорен, но если все, что вы говорите, правда, у вас появилось три новых союзника.
Одобрение и гордость в глазах Лорен чуть не выбивают из меня дух. Я ждал этого взгляда десятилетиями. Каким бы ни было ее отношение к этим мужчинам, я не могу винить их за то, что они помогли ей вновь ожить.
— Спасибо, — тихо говорит она. — То, что случилось с этими людьми, — несправедливо. Я не уйду, пока не сделаю все возможное, чтобы им помочь.
Вот она — та Лорен, которую я знаю. Сильная. Уверенная в себе.
И я ей верю.