- Я не должен тебе объяснять, - сказал Ян, разворачиваясь.
Я поймала его прежде, чем он сделал шаг по проходу.
- Да, должен. Менчерес сказал, что убьет меня, если ты погибнешь, поэтому если я выживу, мне придется сразиться насмерть с одним из моих самых старых союзников. Я отказываюсь это делать, не зная, почему.
Челюсть Яна сжалась, а в глазах вспыхнула зелень. Я почувствовала, как свернулись его мышцы под моими руками, словно он пытался сдержать что-то дикое внутри себя. Если бы мы не были в нескольких тысячах футах в воздухе, то я бы подумала, что он собирается напасть на меня. Если бы мы боролись в таких условиях, то заставили бы самолет упасть, что станет проблемой для нас обоих.
- Менчерес спас меня, - наконец сказал Ян.
Я не отпустила его.
- Все вампиры спасают людей, которым они приходятся сиром. Этого недостаточно.
Теперь он тоже схватил меня за плечи.
- Когда-нибудь была потеряна? Я имею в виду, не в пространстве. Я говорю во всех смыслах. Сотни лет назад я сбежал из зверской исправительной колонии Нового Южного Уэльса в еще более жестокую глубинку Австралии. Я умирал от жажды, наполовину ослеп от солнца, с болью отбиваясь от местных диких животных. Не заняло бы много времени умереть от крокодила или ядовитой змеи, это хоть быстро, без агонии, но не это самое худшее, - его голос загустел. - Хуже всего было знать, что никто не заботиться достаточно, чтобы спасти тебя. Это то, что запоминаешь навсегда. Не физическую боль или нескончаемый страх, а отчаяния быть совершенно одиноким, зная, что ты умрешь вот так. Когда-нибудь была так потеряна?
Воспоминания взвились так быстро и сильно, что мое горло сжалось, а глаза обожгли слезы. Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не позволить им упасть, когда что-то глубоко зарытое внутри меня начало кричать.
Тенох! Ты спас меня, а я подвела тебя, когда ты больше всего нуждался во мне. Мне очень жаль, мой любимый отец. Прости меня, прости меня, прости меня…
Мне пришлось отвести взгляд от Яна, иначе я бы потеряла последние крупицы самоконтроля. Я не могу видеть, как эхо моей боли отражается на обнаженных эмоциях во взгляде Яна. Он может и не хотел раскрывать свои чувства, но, когда он это сделал, он позволил им вырваться с обжигающей интенсивностью.
- Да, - я едва могла выдавить это слово из-за боязни, что мой голос дрогнет. - Раньше я так же была потеряна, - много раз.
Он отпустил меня так резко, что мне пришлось сделать шаг назад, чтобы не упасть.
- Значит, ты понимаешь, почему я отказываюсь причинять боль Менчересу, рассказывая ему правду. Если Дагон убьет меня, то Менчерес будет скорбеть, но, если он узнает, что моя душа обречена…- его губы скривились. - Не то, чтобы я дал ему надежду на эту грязную, сморщенную шелуху еще до моей сделки с Дагоном, но Менчерес видел все лучшее во мне, чего я больше не могу сказать ни об одном человеке в мире.
Тенох всегда видел лучшее во мне. Он также никогда не отказывался от меня, даже тогда, когда я сама от себя отказывалась. Если бы я могла спасти его от еще одного момента боли, я бы это сделала. С радостью. Вот почему у меня был только один ответ.
- Я не расскажу Менчересу о твоей сделке с Дагоном.
- Никогда, - подчеркнул Ян, наклоняя мой подбородок, чтобы посмотреть в глаза.
Я посмотрела в его ярко-бирюзовые глаза и повторила клятву.
- Никогда.
Тогда он улыбнулся. Следы боли стерлись с его лица, будто ее никогда не было.
- Превосходно. Теперь, раз уж я должен слушаться тебя - и не думай, что так это и останется - дай мне послушать твой, несомненно, скучный план убийства Дагона.
Я заставила боль, которую он вытащил на поверхность, отступить, пока не запихнула ее в клетку, в которой держала ее довольно долгое время.
- Что ж, - сказала я таким же легким голосом, как и его, хоть мы оба и понимали, что это фальшь. - Я собиралась сначала продефилировать с тобой перед магами, ведьмами и родственниками демонов с таким пренебрежением к безопасности, чтобы об этом услышал Дагон.
Ян рассмеялся, откинув голову назад так, что я увидела вибрации его бледного горла. Когда он закончил и встретил мой взгляд, на его лице была дьявольская ухмылка, а глаза блестели таким интересом, какого я раньше не видела.
- Сейчас ты все расскажешь.
Глава 9
Несколько дней спустя мы были в Подкове, Онтарио, на канадской стороне Ниагарского Водопада. У меня был прекрасный вид на эти водопады из окон, от пола до потолка, в нашем гостиничном номере. Я была удивлена, увидев насколько здесь многолюдно зимой. Возможно, большая часть людей была туристами, желающими встретить здесь Новый год. Остальные, наверное, просто наплевали на низкую температуру, чтобы увидеть ослепительные слои льда водопада, иней на камнях и припорошенные деревья.
В любом случае, это нам на руку. При необходимости, мы могли затеряться в толпе. Кроме того, с невероятной энергией, которая производилась водопадами, я легко могла бы воспользоваться своим даром воды, чтобы напитать заклинание. В крайнем случае, сами водопады обеспечат нам укрытие. Из них поднимался, не прекращаясь, туман, а у меня было несколько соляных бомб, которые могли рассеять его.
Ян вышел из второй спальни. На нем были низко сидящие черные кожаные штаны и серебристая рубашка. Когда Ян подошел ближе, я поняла, что рубашка была настолько прозрачна, что больше показывала, чем скрывала. Безупречная кожа Яна блестела под тканью, ловя взгляд и удерживая его. Должно быть, он именно поэтому выбрал неподходящий наряд. Его единственными вещами, подходящими под почти нулевую температуру, были ботинки и толстое пальто, накинутое на руку.
Он засмеялся, увидев меня.
- Ты надела этот нелепый костюм? Я думал, ты шутишь, оставив подобное в моей комнате.
Я бросила взгляд на свой черный комбинезон с длинными рукавами.
- Есть причина, по который мы должны так одеться сегодня.
- Дай угадаю: мы косплеим Шторм и Циклопа?
Я собиралась объяснить ему необходимость в прорезиненных комбинезонах, но затем остановилась. Пусть он столкнется с последствиями своего непослушания, как неоднократно это делал.
- Ладно, делай по-своему, - сказала я, застегивая на икрах резиновые сапоги на каблуках.
Ян прожег меня жалостливым взглядом.
- Если ты так одеваешься в обществе, то я начинаю понимать, почему ты все еще одинока.
Я выгнула бровь.
- Как ты узнал, что я одинока?
Он прошелся вперед.
- Мы вместе уже несколько дней, и ты никому не позвонила, чтобы отметиться. И ты пахнешь одиноко. Если бы целибат был ароматом, то считай, что ты облилась им.
Я проигнорировала это.
- Прежде, чем мы уйдем, я хочу изменить свою внешность гламуром. Само собой, я не хочу, чтобы меня узнали.
- Чтобы ни один вампир, уличенный Стражем Закона в использовании магии, не бросился спасать свою жизнь? - сказал он.
- Именно.
С этими словами я посыпала мелким порошком над головой и заговорила на языке, который Ян не должен был знать.
Он посмотрел на меня с удовольствием.
- Давненько я не слышал исландский. Хорошее произношение, между прочим.
Проклятье! Мне нужно заговорить на клингонском, чтобы загнать его в тупик? Я стиснула зубы, но закончила заклинание. По выражению его лица я поняла, что оно начало действовать. Он медленно свистнул.
- Чтоб. Меня.
Моя золотисто-бронзовая кожа осталась прежней, но волосы стали длиннее и гуще, более светлого оттенка блонда, больше похожего на платину. Золотистые и синие пряди вплелись в волосы, придавая массе окрашенный вид, хотя был натуральными. Мои темные сине-зеленные глаза посветлели до серебристого цвета, и я выросла, пока ее достигла его роста в 6,2 фута на каблуках.
Мое тело тоже изменилось. Исчезла стройность, которая заставила его задуматься о том, вешу ли я хотя бы половину его веса. Теперь мои груди были большими и округлыми, как и бедра, а мои руки и ноги стали обтянуты мышцами. Даже мой запах изменился. После того, как взгляд Яна тщательно осмотрел мое тело, он сконцентрировался на лице, черты которого раньше были в меру симпатичные, а сейчас удивительно красивыми.