Саманта с тоской посмотрела на открытую дверь.
— Мне нужно выйти по нужде, — сказала она.
— Да, конечно, моя дорогая. — Нагнувшись, Мэтью отбросил одеяло, развязал ремни. — Если бы я мог верить тебе, в этом не было бы необходимости.
Она подняла руки, морщась от боли, и стала их растирать. Саманта попробовала было встать, но оказалось, что стоять она не может.
Мэтью поднял ее на руки. Словно тысячи иголок вонзились ей в кожу. Саманта закусила губу, чтобы не разрыдаться, однако слезы подступили к глазам и потекли по ее щекам.
Когда добрались до отхожего места, Мэтью открыл дверь и подтолкнул ее внутрь. Здесь было грязно, роилось бесчисленное множество отвратительных мух, и Саманту едва не вырвало. Стараясь не дышать, она справила нужду, заправила одежду и, открыв дверь, поковыляла прочь.
Острые камешки впивались ей в босые ноги. Добредя до сосны, она привалилась к стволу, чтобы перевести дух и отдохнуть от похотливых взглядов. Послышались тихие шаги, и она увидела, что к ней приближается Мэтью. Может, если она будет с ним поласковее, он не станет ее больше связывать?
— Спасибо, — сказала она.
Прищурив глаза, Мэтью посмотрел на нее с подозрением.
— Готова?
— Можно еще на несколько минут задержаться? — попросила Саманта. В любом случае это лучше, чем возвращаться в прокуренную комнату.
— Пожалуйста, — ответил Мэтью. Он казался взбудораженным чем-то и бросил нервный взгляд на хижину.
Саманта положила ладонь на его руку, чувствуя, как она напряглась под ее пальцами.
— Мэтью, ты сказал, что я твоя жена. Для меня это полная неожиданность. Я ничего не помню.
— Да, ты моя жена. — Он провел пальцем по ее щеке. — Ты была больна и, должно быть, именно поэтому не помнишь. Но мы с тобой женаты. — Он сунул руку в карман и достал бумагу. Развернув ее, помахал документом перед глазами Саманты. — Вот, видишь?
Сердце Саманты застучало, словно кузнечный молот. Это было брачное свидетельство, и в нем фигурировало ее имя.
— А теперь пошли в хижину. Мне нужно немного поспать. Я хочу как следует отдохнуть, чтобы быть свежим сегодня вечером.
— Сегодня вечером?
Он заключил Саманту в объятия, глаза его сверкали.
— Все будет так же красиво, как и раньше. — Он провел ладонью по ее телу. — Мы ждали очень долго, но после сегодняшнего вечера будем вместе всегда. — Он притянул Саманту к себе и запечатлел неистовый поцелуй на ее губах. Пахнущий виски язык проник между ее зубами. Она почувствовала, как твердеет его мужское естество, прижимаясь к ее животу. Ладонями он обхватил ее ягодицы, чтобы еще теснее прижать к себе.
Глаза у Саманты широко раскрылись. А что, если он не захочет ждать до вечера? Она покрутила головой, чтобы избежать поцелуя, и толкнула его в грудь.
— Нет, только не здесь. Прежде ты должен отдохнуть, — напомнила она. — Тогда все будет лучше.
Некоторое время Мэтью продолжал тискать ей ягодицы, но затем убрал руки. Он часто и прерывисто дышал, поглядывая на хижину.
Дрожащей рукой Саманта дотронулась до его подбородка.
— Подожди, сам увидишь.
Мэтью смотрел на нее каким-то диким взглядом.
— Сегодня вечером, — хрипло проговорил он. Достав нож, он разрезал веревки вокруг ее щиколоток. — Сегодня вечером, — пробормотал он и подтолкнул Саманту к хижине.
Глава 27
Измученная дорогой, Саманта сидела на узкой койке, плотно обернувшись одеялом и радуясь тому, что она одна в хижине. После ужина мужчины ушли покурить и покормить лошадей. Ее еда — жаркое из кролика — осталась нетронутой, миска с загустевшим жиром стояла на столике рядом с койкой. Саманта с надеждой поглядывала на распахнутую дверь, однако доносившийся до нее голос Мэтью свидетельствовал, что о свободе ей остается только мечтать.
От страха во рту у нее пересохло. Через открытую дверь долетало уханье совы. Казалось, все вокруг тихо и покойно. Однако Саманта понимала, что кошмарное «сегодня вечером», о котором говорил Мэтью, должно вот-вот наступить.
Закрыв глаза, Саманта попыталась вызвать к жизни образ Ника, представить себе, что она находится в его объятиях, вдали от того кошмара, который должен произойти в хижине. Она подавила готовые вырваться рыдания. Однако Ника больше нет. Ей неоткуда ждать помощи, она осталась совершенно одна.
На крыльце послышались шаги, и на порог упала длинная тень. Сердце у Саманты сжалось, когда она увидела, как в комнату входит улыбающийся Мэтью.
Он притворил дверь и подошел к кипящему на плите чайнику. Налил кипятка в оловянный таз, разбавил холодной водой, попробовал пальцем и удовлетворенно кивнул. Прихватив полотенце, поднес таз к Саманте и сел рядом на перевернутый ящик. Приподняв ей подбородок, сказал:
— Все будет очень красиво. Как прежде.
И, подцепив пальцем одеяло, сорвал его с нее и отбросил в сторону.
— Нет! — вскрикнула Саманта, отстраняясь от него.
Он убрал руку, на лице у него появилось обиженное выражение.
— Саманта, я разочарован тобой. — Посуровев, он покачал головой. — Ладно. Пусть будет по-твоему.
Вздыхая, он направился в угол комнаты и достал из свертка бутылку. Вынув пробку, добавил темной жидкости из бутылки в высокий стакан с водой. Размешав содержимое ложкой, Мэтью поднес стакан к кровати.
Саманта отпрянула от Мэтью, с ужасом глядя на янтарного цвета жидкость. Настойка опия! Он собирался дать ей одуряющего снадобья.
— Нет! Прошу тебя, не надо, Мэтью! — Она не позволит ему сделать это с ней, что бы ей ни пришлось перенести. — Я буду хорошей, — шепотом пообещала она.
— Посмотрим, — сказал Мэтью, с сомнением глядя на Саманту. Он заставил ее встать на ноги и расстегнул ей рубашку. Лаская, одновременно стянул рубашку с ее плеч. Расстегнул панталоны, белье и спустил их вниз. Приподняв ей ногу, стянул один чулок, затем второй. Саманта осталась стоять перед ним совершенно нагой.
Она закрыла глаза. Слезы стыда и унижения катились у нее по щекам. Мэтью опустил тряпку в воду и потер ее куском пахнущего розами мыла. Первым делом он смыл ей слезы. Саманта приказала себе молча сносить все его прикосновения, пока он не торопясь мыл ее тело. Она подумала, что если останется в живых после этой ночи, то навсегда возненавидит запах роз.
Закончив омовение, Мэтью вытер Саманту полотенцем.
— Теперь получше? — спросил он.
Саманта молча кивнула. Она наблюдала за тем, как он отложил в сторону мыло и выплеснул за порог воду.
Он подошел и понюхал ее.
— Отлично! Теперь ты пахнешь так же, как тогда.
Развернув один из свертков, он достал кружевное белье и подошел к Саманте. Натянул на нее панталоны и застегнул их. Через голову надел сорочку и, пока надевал, поелозил холодными руками по ее грудям. Завязывая тесемки, нахмурился и сказал:
— Ты поправилась, дорогая.
Саманта посмотрела на крохотные сердечки, вышитые на кружевах, и ей вдруг стало страшно. Это была ее одежда! Он привез ее из Сторм-Хэвена. Дрожь пробежала по ее телу, но, кажется, Мэтью этого не заметил.
Он распустил и расчесал ей волосы, и они свободно спустились по спине до талии.
— А теперь, моя любовь, еще одна деталь…
Он извлек шелковую тряпку и завязал Саманте глаза, затем повел ее через комнату. Толкнув Саманту на стул, связал ей сзади руки.
Слыша, как он возится рядом, Саманта старалась изо всех сил сохранять спокойствие. Он не причинил ей боли… пока что. Но теперь ее ожидало нечто неведомое, и девушку невольно охватил ужас. Сердце у нее трепыхалось, словно попавшая в клетку птица. Кровь стучала в ушах, голова закружилась. «Я должна остаться в сознании, — сказала она себе, — что бы со мной ни делали. Это мой единственный шанс».
Саманта уловила какой-то странный запах. Она повела носом. Пахло воском свечи. И чем-то еще — каким-то мускусом. Запах обволакивал ее, и она почувствовала легкое головокружение.