Поэтому фиана сидх оставалось надеяться лишь на себя. Им нужен был какой-нибудь искусный музыкант или мудрая женщина из сидх. Первым, о ком подумала Дженна, был Бакка, научивший ее вести кавалькаду, распутавший клубок старых дорог и лунных троп и указавший ей верный путь.
— Искусный скрипач мог бы помочь нам, — сказал через некоторое время Дохини Тур.
— Если бы он у нас был, — ответила Дженна. — Но Джонни Фо еще головастик, а никакой не скрипач.
— Он мог бы научиться.
— Мог бы, — согласилась она. — Если бы захотел. Он чувствует музыку, не стану этого отрицать. Но искусство — это больше, чем музыка, больше, чем удача и мастерство. Я совсем не уверена, что у него есть дар.
— Учиться непросто, особенно если ты не знаешь, чему и у кого, — заметил Тур.
— Но даже если мы будем направлять каждый его шаг, это не приблизит его к цели. Дар надо заслужить.
— И все же ты дала ему амулет.
— Да. В память о Старом Томе.
— Так, значит, ты отправляешься на поиски Бакки... — Тур не закончил.
— Это не моя вина, что удача отвернулась от нас!
— Да, но только Пэк может возглавить кавалькаду, твоя ближайшая родственница — это сестра, которая...
— Сестра только наполовину.
— Это не так важно. В ее жилах течет кровь фиана и...
— Не слышала, чтобы она это говорила.
— ... она из Пэков, на тот случай, если ты не вернешься.
— Я вернусь.
— Да, но...
— Не забывай, что у нас все равно не будет кавалькады, вне зависимости от того, останусь я или нет, — сказала она резко.
— Думаю, гругаш всему причиной, — убежденно сказала Лоириг. — Когда в Волшебном мире случается что-то плохое, вину обычно возлагают на гругашей. Волшебники никогда не могут оставить все как есть, если дела идут нормально. В этом они похожи на людей: им нужно обязательно разломать вещь, чтобы посмотреть, как она устроена.
— Единственный гругаш поблизости был в Кинроуване, — сказала Дженна. — Но он ушел.
Лоириг нахмурилась:
— Теперь там новый, и он пока еще никак себя не проявил.
— Гругаш, или кто бы он там ни был, знает твой запах. Когда ты уйдешь, он будет охотиться за тобой, а может, станет преследовать твою сестру или какого-нибудь несмышленого головастика, виноватого только в том, что ты дала ему амулет со своим запахом, — сказал Тур.
— Ты слишком мягкосердечен, — упрекнула хоба Лоириг, прежде чем Дженна успела ответить. — Он всего лишь человек. Будет лучше, если враг пойдет по его следу, чем станет охотиться за нашей Пэк. По крайней мере, она хоть как-то пытается помочь.
— Джонни Фо не угрожает опасность, — сказала Дженна. — Амулет убережет его от зла. А что касается моей сестры, то у нее своя жизнь, как и у всех нас.
Тур кивнул и пнул носком ботинка какую-то кочку.
— Я просто не хотел, чтобы ты уходила, — сказал он.
— Или, по крайней мере, уходила одна, — добавила Лоириг.
— Бакку не так-то просто выследить, — возразила Дженна. — А с вами мне его точно не найти. Он никогда не был особенно компанейским, и двое для него — это уже целая толпа. Не сомневаюсь, что он скроется тогда в мире Монито и мне ни за что будет не отыскать его там.
Им было нечего возразить. Они уже заводили этот спор множество раз с тех пор, как Дженна несколько дней назад объявила о своем намерении.
— Когда ты уходишь? — спросил Тур.
— Прямо сейчас. Мелодия Джонни Фо была для меня сигналом. Отдав ему амулет, я словно закончила какое-то важное дело. Теперь мне предстоит сыграть свою мелодию, чтобы вызвать Бакку.
Лоириг кивнула и обняла Дженну.
— Удачи, — сказала она хрипловатым голосом и отошла.
Дженна улыбнулась, но Лоириг уже повернулась и потрусила к своему речному дому. На полпути между водой и тем местом, где стояли Тур и Дженна, женщина с эбеновой кожей превратилась в вороную кобылу. У кромки воды она поднялась на дыбы и прыгнула в реку, так что волны сомкнулись над головой келпи.
— Не переживай так сильно, — сказала Дженна своему товарищу. — Ты же знаешь, что я вернусь и возглавлю кавалькаду. Эту скачку запомнят надолго. Дорог, по которым мы проедем, будет больше, чем нитей в паутине.
Тур кивнул и смахнул слезы. В его глазах Дженна прочла то же дурное предчувствие, что и в глазах келпи. Она видела, как Тур нервно сглотнул, как дернулся его кадык, когда он подыскивал какие-нибудь ободряющие слова. Но он только быстро поцеловал ее и крепко обнял, затем повернулся и засеменил по велосипедной дорожке, по которой недавно ушел Джонни Фо.
Оставшись одна, Дженна еще долго стояла неподвижно, вдыхая ночной воздух. В лунном свете все очертания обрели четкость, она наслаждалась моментом, упиваясь красотой. Затем мотнула головой, словно стряхивая наваждение. Подобрав свой маленький заплечный мешок, который оставила на берегу, она закинула его за спину и направилась через мост на север.
После долгих недель и месяцев тревог и опасностей, блужданий вслепую и неудач, погонь и охоты, когда не можешь даже нанести ответный удар.... она наконец что-то делала... Быстрая ходьба успокоила Дженну и усыпила ее бдительность, она могла бы идти и идти часами.