Эпилог
В солнечный июльский день Борис Елисеев, его супруга и сын сошли с поезда и начали искать глазами знакомое лицо человека, который должен был встретить их.
– Может, автобус опоздал, и Тимофей Савельевич не успел приехать? – с лёгкой ноткой волнения произнесла Катя, вопросительно глядя на мужа.
– Может быть, – задумчиво произнёс в ответ Борис, потому что отсутствие на железнодорожной станции отца серьёзно обеспокоило его.
И зачем он только вздумал заниматься этим расследованием? Лучше бы поехал с ними на курорт! И здоровье бы подправил и сам был бы под присмотром!
Мобильный телефон Тимофея Савельевича не отвечал, и это ещё сильнее расстраивало Бориса.
– Поехали домой! – решительно произнёс он, подхватывая чемодан. – Там разберёмся!
– Наверное, он просто проспал, – высказала новое предположение Катя, пытаясь этими мыслями успокоить и себя и мужа.
– Сомневаюсь, – с тревогой в голосе проговорил Борис. – Весь последний год он постоянно жаловался на бессонницу.
– Значит, есть ещё какая-то уважительная причина, – продолжала лепетать Катя, следуя чуть ли не бегом за мужем.
За руку она крепко держала сына и оттого не могла идти быстрее.
– Знал же, что не стоило позволять ему заниматься этим расследованием! Наверняка, набегался, переутомился, и ему стало плохо! И сейчас он лежит в больничной палате, потому что скорая подобрала его где-нибудь на улице! И это в лучшем случае, – угрюмо рассуждал Борис, продолжая двигаться быстрыми шагами к автобусной остановке и совершенно не глядя по сторонам.
– Деда! – внезапно выкрикнул Тима и, вынув свою ручонку из рук матери, побежал навстречу своему деду.
А Тимофей Савельевич, живой и невредимый, с огромным букетом цветов, спешил навстречу семье сына.
– Я уже начал волноваться по поводу твоего отсутствия, – со вздохом облегчения проговорил Борис, подходя к отцу.
– Совершенно напрасно, – тут же ответил Тимофей Савельевич и вручил цветы Кате. – Я приехал, как договорились, но потом решил отойти на минуточку, чтобы купить цветы. Выбрал самые симпатичные, но у продавца не оказалось сдачи. Вот мне и пришлось добежать до супермаркета, чтобы там разменять деньги.
– Не нужно было ничего покупать! – сказал Борис, чувствуя лёгкую обиду на отца, который заставил их всех поволноваться.
– Но мне захотелось! – ответил Тимофей Савельевич, обнимая внука. – Стою на платформе, смотрю на других встречающих, и у всех в руках букеты цветов. И тогда я подумал: ну чем я хуже? Неужели я не могу позволить себе купить цветы любимой снохе?
Услышав эти слова, Катя заулыбалась, а Тимофей Савельевич заулыбался ещё больше.
– Ладно, дома поговорим, – не стал спорить Борис. – Пойдёмте на автобус.
И семейство Елисеевых дружной гурьбой направилось в сторону автостанции.
В этот утренний час на автобус до Туманогорска было мало народа, и пожилой водитель внимательно разглядывал каждого пассажира, заходящего в салон.
– С курорта вернулись? – спросил водитель у Бориса, когда тот стал оплачивать проезд.
– Да, на море отдыхали, – автоматически ответил Борис, отсчитывая нужную сумму.
– Оно и видно! Вон как все загорели! Особенно он! – сказал водитель, поворачиваясь в сторону Тимофея Савельевича. – Вон как глаза блестят! Сразу видно – отдохнул человек!
После этих слов Елисеевы дружно переглянулись, но ничего в ответ не сказали. А Тимофей Савельевич подмигнул внуку и произнёс:
– Вот так-то брат!
Ответ где-то рядом
Войдя в номер, Алиса поставила на пол дорожную сумку, огляделась и поморщилась. Да, представшая её глазам комната оставляла желать лучшего: небольшого размера с тремя узенькими кроватями, парой тумбочек и парой стульев, – вот и всё, что здесь имелось. На стене видела дешёвая репродукция одной из картин Шишкина, а старенькие обои просто вопили о том, что их давно пора переклеить. И по собственной воле Алиса никогда бы не выбрала ни этот номер, ни это место, чтобы провести здесь отпуск. Но поездка сюда стоила чисто символических денег, а обещание бесплатного трёхразового питания и различных медицинских процедур тоже немало значило.