— Ты меня разочаровал. Отличный бизнес-проект был, продавать андроидов усопшим. Человек вносит заранее, скажем, миллиард дукатов, и получает коннект с искусственным телом, пока естественное не остыло. Но я не могу рисковать, если шакалы разузнают и выболтают все секреты преисподней!
Не может придти в себя после утечки информации по вине сына-предателя. Пробую смягчить положение.
— Сожалею. Могу предложить беспроигрышный вариант. Умерший ничего толком не может в первые сутки — сначала дезориентирован, потом его осаждают ожидавшие родственники или знакомые, за ними следует толпа любопытных, охочих до новостей. Собирать информацию он научится много позже, — я вспоминаю своё пребывание в дебрях Некроса. Шайтан меня побери, но уже начал отделять себя от мёртвых и совершенно зря, находясь в полной власти отца и дочери. После временного возвращения к живым повторное заточение в вечной тьме сведёт с ума. Правда, психи довольно быстро растворяются, теряя индивидуальность.
— Примерно так я и представлял, — кивает вождь, пользуясь паузой в моём монологе. — Но вы же в состоянии разорвать коннект, поискать сведения среди мёртвых и снова вернуться.
— Что мешает прописать в контракте: при любом, даже единичном разрыве связи клиент лишается права на услугу. Киборг сломался? Не беда, пусть якшается с сервером, копается в Сети, в игры-стрелялки играет. Уверяю, в это время общаться с другими душами невозможно. А мы подготовим нового андроида. Кстати, какова его себестоимость?
Ухмылкой Босса можно растапливать вечную мерзлоту.
— Твой нынешний костюм обошёлся дороже. Серийный встанет не больше одиннадцати миллионов плюс за обслуживание… за него возьму отдельно.
Рентабельность в десять тысяч процентов не снилась даже наркобаронам прошлого.
Будущий тесть как деловой человек немедленно пристраивает меня к семейному бизнесу. Я теперь бета-тестер киборгов, должен добиться максимальной аутентичности ощущений у покойника от рецепторов машины. Эта работа, вместе с подготовкой их клонирования, принтер тут не поможет, занимает несколько лет. Наверно — самых беззаботных в моём существовании.
Глава двенадцатая,
в ней всё замечательно, несмотря на начало Третьей Мировой войны и всеобщий капут
Опять мы самые лучшие и опять нам хуже всех…
Предать вовремя — это не предательство, а предвидение.
Мир потряс экономический кризис, равного которому человечество не знало. Он не затронул разве что туземцев на дальних островах, не знающих ничего кроме рыбной ловли и натурального хозяйства.
Тесть увлёкся технологической гегемонией. Однажды наступил период, когда Африканская Федерация практически прекратила нуждаться в поставках чего бы то ни было извне. Держава полностью охватила континент. Население за счёт бурной иммиграции увеличилось до двух с половиной миллиардов. Мы добываем и производим всё, что нужно, в изобилии. Закупаются крохи. Из-за платёжного дисбаланса произошла резкая ревальвация дуката, и остальное человечество упёрлось в противоречие: лучшие товары и услуги в Африке, но они безумно дороги.
К некоторому облегчению, Вождь решил явить милосердие. Во-первых, он остановил территориальный рост. С присоединением Египта Федерация заполучила Синай и выплеснулась в Азию, на очереди Австралия и точка. Во-вторых, он позволил резко снизить тарифы для внешнего рынка ради его сохранения и увеличения оборотов. В-третьих, и это особенно удивительно, наложил запрет на вмешательство в энергетику. В Африке синтетическое топливо стоит чуть дороже воды. Если обрушить добычу нефти и газа в Старом Свете (так у нас именуется земная суша кроме Африки и Антарктиды), то экономика вряд ли придёт в себя в обозримом будущем.
На фоне дороговизны постепенно возродились производства ширпотреба и продуктов питания. У европейцев, азиатов и американцев появился выбор: покупать дешёвое отечественное с уровнем качества начала двухтысячных или настоящее африканское, но цена кусается.
С таким раскладом приплываем к очередному юбилею основания Федерации. В центре Банги открывается мемориальный комплекс героически сложившим голову во благо державы. Здесь и барельеф российским десантникам, выгнавшим из бывшей столицы конголезских агрессоров, и офицеры, погибшие в Алжире от американской ракеты, и даже великомученик Чандрагупта, сгинувший в ходе миротворческой миссии на земле Пакистана. Что касается последнего персонажа, то он как нельзя лучше свидетельствует: официальная история — это официальная ложь.