В этом то — и была трагедия Ирака и его народа. Страх — настолько пропитал все поры кожи, всю местную жизнь — что жить нормально было просто невозможно. Иракцы, некогда бесстрашный народ — теперь соизмеряли свою жизнь и свои действия с точившим изнутри червячком страха…
— Рафик полковник…
— А…
Полковник — испугался, вздрогнул. Ему показалось, что он что-то из своих мыслей сказал вслух… так бывает, когда задумаешься. И что все теперь знают, кто он такой и о чем думает. Он был между молотом и наковальней — и пространство между ними стремительно сужалось…
Это был рафик Дмитрий. Он уже был в штабе иракских ВВС, вместе с небольшой делегацией. Как и все развитые страны Россия торгует оружием. Смертью…
— Что думаете? — Дмитрий кивнул на экран
Полковник важно кивнул головой, надеясь, что выглядит естественно
— Впечатляет. Почти как у американцев.
— Обратите внимание — мы не пользуемся системой боевого управления НАТО, вся система построена нами самостоятельно. Начиная от ГЛОНАСС и заканчивая спутниками на орбите, через которые идет передача данных. Заметьте, даже Китай использует при эксплуатации своих БПЛА возможности западных систем позиционирования. У них нет своих военных спутников, через которые передается сигнал, они используют коммерческие и зависят от них. У нас — все свое, от и до.
Полковник важно покивал, хотя мысли его были далеко
— У нас полностью свое программное обеспечение — продолжил Дмитрий — в нем нет никаких тайных кодов или логических бомб, позволяющих, к примеру, Израилю дистанционно отключать вас. Вы уже имеете печальный опыт с истребителями F16, верно?
— Да, да.
— С нами такого не будет, мы готовы передать коды. Кроме того — наши БПЛА могут образовывать единую боевую сеть с нашими вертолетами, обмениваться с ними данными, наводить на цель ракеты. Мы уже рассказывали вам про программу Антарес? [4]
— Прошу прощения… — полковник изобразил на лице стеснение, что на лингва франка мужчин всего мира означало, что он хочет отлить по-маленькому.
— Да, конечно…
Полковник начал продвигаться в сторону двери
— Рафик полковник…
— Да? — он снова вздрогнул
— Направо до конца. Не заблудитесь.
— Да, спасибо…
Он вышел в пустой коридор — здесь, в коридорах всегда было пусто, никто и никого не ждал, лишних людей не было. Несмотря на то, что здесь был менее мощный кондиционер — ему показалось, что здесь прохладнее.
Да. Он должен сделать это. Должен.
Он прошел к туалету — в туалете был сделан ремонт, с мрамором и хромом, он совсем не был похож на примитивные толчки военных баз, которых он навидался, что здесь, что в США. Он закрыл дверь, прислушался — никого. Крадучись, прошел к кабинке — они закрывались изнутри. Заперся. Подумал — спускать штаны или нет? Решил все же спустить, понимая при этом, как глупо и мерзко он выглядит и ненавидя себя за это. Из кармана штанов он достал телефон, из небольшого тайника под погоном — СИМ-карту. Тот, кто учил его премудростям, позволяющим сохранить жизнь в веке двадцать первом, в век недоверия и тотальной слежки, говорил, что в телефоне самое опасное — это СИМ-карта, она прописывает телефон в сети и как бы дает ему имя. Без СИМ-карты — даже если вставлен аккумулятор — ничего не будет телефон можно носить безопасно, никто не сможет его прослушать или определить его местонахождение…
Как и следовало ожидать — крохотный кусочек пластика выпал из пальцев и упал на пол. Хорошо, что не в унитаз — если бы стоял, мог бы и в унитаз упустить. Достал аккумулятор, засунул СИМку, затем обратно аккумулятор. Сам телефон тоже был маленьким… телефоны уже достигли того предела миниатюризации, за которыми они становились просто неудобными.
Включил, с облегчением убедился, что сигнал хоть слабый, но есть — одна черточка. В некоторых местах — постоянно работает глушение, но русские его не включали — видимо, боялись повредить свою следящую аппаратуру.
Набрал номер, который помнил наизусть. С нетерпением вслушиваясь в гудки, потянул цепочку, идущую от бачка — чтобы приглушить разговор.
Наконец, со щелчком — произошло соединение. На том конце — взяли трубку.
— Алло…
— Во имя Аллаха, милостивого и милосердного — начал полковник
— Кто говорит?
— Это Сулейман — он назвал свой оперативный псевдоним.
— Говорите.
— Мне нужен…
Дверца туалетной кабинки — вылетела из креплений с грохотом и треском, припечатав полковника к сортиру. Телефон, выпущенный из рук — грянулся об итальянский мрамор, отлетела крышка. Кто-то, сильно похожий на медведя — с хриплым, почти звериным рычанием вытащил полковника со спущенными штанами из кабинки, шмякнул об стену. Полетели в разные стороны осколки зеркала. Следующим ударом — полковника пригвоздило к полу, здоровяк наступил коленом на грудь, да так, что у полковника Рашида потемнело в глазах. Кто-то еще, проворно подхватил телефон, взглянул на экран, не нажимая отбоя, нажал кнопку быстрого набора на своем коммуникаторе.
— Да… Леночка. Сто восемнадцать. Отследи номер сейчас же. Да, висит. Диктую…
Полковник Рашид с ужасом осознал, что в туалете — трое русских. Один — со скучающим выражением лица подпирал спиной дверь. Второй держал его, это был тот самый русский, он у самого экрана стоял, с бордовым беретом. Килограммов сто — сто десять, лом согнет и не вспотеет. Третий… третьим был Дмитрий.
— Ага… понял. Возьмите трубу на контроль. Да. Умница. Целую.
Дмитрий — подошел ближе. Сделал жест пальцем… будто подзывал. Русский с бордовым беретом — поднялся сам и рывком поднял с пола полковника… его тут же вырвало, прямо под ноги. Он бы упал, если бы не этот здоровяк держащий его за шкирку.
— Лучше…
— Х-х-х-х…
— Буду краток. Вариантов два. Первый — вы звоните туда, куда собирались звонить и говорите какую-никакую ерунду. Что-то левое. После чего — мы с вами начинаем дружить. Вариант второй. Мы быстро громим точку, которая на том конце провода, ее уже засекли. И сдаем вас местному Мухабаррату, который из вас все жилы вытащит. Решать надо сейчас. Итак.
— Они… убьют…
— Вас? Навряд ли, мы умеем работать. В любом случае мы вывезем вашу семью. Ну?
Полковник с надеждой вгляделся в русского.
— В Россию вывезем. А там их не достанут, туда только птицы летают. Итак? Принимайте решение! Три-два…
На счет «один» — полковник взял телефон
— Лиса три, на позиции. Движения нет…
В оперативном зале тем временем шла своя работа. Дело близилось к развязке…
— Лидер, исходную занял.
— Скорпион — всем номерам оперативных групп. Присутствие цели средствами контроля подтверждено, повторяю — подтверждено. Наша главная цель — Ареф аль-Хасим, военный амир Исламской шуры муджахеддинов Ирака. По данным контроля, в адресе до двадцати вооруженных духов, ожидать серьезного сопротивления. Кроме Арефа живыми никого не брать, по всем вооруженным людям открывать огонь без предупреждения. Работать по Лидеру один, Лидер — два на подхвате. Лидер один — разрешаю действовать.
— Скорпион, вас понял…
У Салима Файзеля, уроженца Багдада, девяти лет от роду — выбора в жизни не было. Этим и страшна война, а тем более гражданская война — выбора почти не остается. Одно из двух — или ты с нами, или ты против нас.
Он вырос в семье, которая много отдала джихаду. И началось все… нет, нельзя сказать, что американцы чем-то обидели Али Файзеля или сделали что-то плохое в отношении его. Если бы Али Файзель был сейчас жив, и вдруг решил что-то рассказать — настоящее, а не то, что обычно говорят и пишут — этого никто бы не понял. Никто на Западе. В Африке например — поняли бы. Запад давно, не первое столетие — практически бездуховен. Война ведется за землю, за какие-то коммерческие интересы, за пространство для существования. Никому на растленном Западе не понять того чувства национального унижения, которое возникает у местных, даже когда им раздают гуманитарную помощь. [5]Никогда им не понять, что такое «зов предков», интересы нации и все такое прочее.