— Ага. — я рассеяно поглаживала его голову, тяжко думая о расплывающихся перед глазами картах.
— Ходи давай! — вяло возмутился его брат-близнец.
— Да пджди. Я думаю. — мозг отказывался выдавать нужную информацию. — Короче, ты выйграл! Пошлите спать? — сдалась я.
— С шестеркой не козырем и десяткой? — скептически посмотрел на меня котяра.
— Да. Помоги его разбудить. — я кивнула на сладко посапывающего оборотня на своих коленях.
— Тут проще донести.
— Давай. Не оставлять же его тут? Только я карту от номера где-то посеяла, давайте к вам?
— Проблемно. Мы в вилле живем возле моря. — полные грусти глаза посмотрели на меня.
Где-то внутри у меня живет маленькая девочка, которая смотрит на все охреневшими глазами, в то время как губы говорят:
— Ща разберемся!
Кое-как взвалив на себя брата, фиолетовоглазый, придерживаясь за меня, побрел в домик.
Ночь, слышен шум волн, барашками закручивающихся у берега и ласково лижущих остывший песок, уходя обратно в морскую пучину. Где-то крикнула одинокая чайка, в далеке слышится музыка. Тьма давно уже правит над землей, и только два матерящихся голоса — женский и мужской — нарушают спокойствие и умиротворение. Звук глухого удара был явственно слышен, как и отборная ругань следующая за ним.
Чудом не убившись и не покалечив собутыльника мы дошли до виллы братьев. Сгрузив оборотня на одну кровать мы завалились на другую.
Потянувшийся за поцелуем кот, был вяло остановлен:
— Давай завтра, а то сейчас уже вырубаюсь.
— Согласен… — меня притянули поближе и уткнулись в макушку носом, обдав перегаром, но мне было все сиренево! Я уже заснула!
Утро. Добрым. Не. Бывает… мля.
Раз — меня придавили! Два — я задыхаюсь. Три — похмелье. Четыре — меня, наверное, уже обыскались и прибьют, по приходу. Пять — кто спер мой артефакт?
Застонав, тихонечко, попыталась вывернутся из-под мужского тела, но не тут то было! Тяжелый оборотень ни в какую не хотел со мной расставаться. Но, пнув его хорошенько под ребра локтем, все же разбудила кошака.
— Спи еще, — пробурчал он.
— Слезь с меня. — просипела я.
Просьбу, слава Богу, выполнили, не то я бы тут померла. И пришлось бы им объясняться с моими мужьями и братом, заодно отцом и другими демонюками, а потом закапывать мой хладный царственный трупик у себя под забором или еще где. Ночами к ним являлся бы мой призрак и пытался не то изнасиловать, не то напоить. А когда они приводили бы всяких… дам к себе, мой их бы убивал или пугал, в общем не давал мальчикам нормально развлечься! Короче, правильно он меня отпустил.
— Ёлы-палы! Что б вам кикимору в тещи! Лешего в мужья, бабу ягу в жены, а лихо одноглазое в первую брачную ночь в постель! — в пол-голоса ругалась, пока искала туфли по всей вилле. — Где ты, гадина?! Выходи, все равно ведь найду! Я за тебя и твою товарку половину сбережений отдала! — пыхтела, заглядывая под кровать.
— Что-то потеряла, котенок? — неожиданно надо мной прозвучал смутно знакомый мужской голос. Скорее, знакомым было это его «Котенок».
— Ага. — не обнаружив пропажи под кроватью, с печальным вздохом вылезла на свет. — Ты то точно не знаешь где туфли…
И какого же было мое удивление, когда блондин наклонился на другую сторону кровати и достал оттуда…
— Но это не мои туфли, — нахмурилась, вспоминая были ли у меня такие. А потом, — Стоп. Я же вообще без туфель была? — и подняла взгляд на оборотня. — А, ну тогда я пошла! Не то меня найдут… эээ… друзья и закопают. Увидимся. — махнула ручкой и хлопнула дверью, от чего второй блондин аж подскочил. Озадаченного вопроса: «А чьи это тогда?» я уже не слышала, несясь со всех ног и перепрыгивая на ходу людей и нелюдей, молясь что бы только они еще спали. Но реальность показала мне фигу. Как, впрочем, и всегда!
— Что б вас всех черти поимели! — «поцеловала» носом закрытую дверь и пошлепала в столовую.
— Какие люди!.. — протянули у меня за спиной таким до ужаса писклявым, но при этом чудным образом мужским голосом. — Ну, здаров, Настена.
— И здоровее видели, дрищ. — повернулась я на голос.
— А ты все такая же шутница.
— Там, где у меня чувство юмора, у тебя нолик.
Этот… пусть будет «этот» человек — мой бывший одногрупник. Очень доставучий и не взлюбивший меня из-за того, что я отшила его на глазах у всех. Как я уже говорила — дрищ, в очках, по закону жанра имеет кучу прыщей, и голос от которого хочется выть или вырвать ему язык.