— Уймись, я женат, — отмахнулся я и направился на выход. — Тем более надо ещё проверить поваров и актёров. Также я очень переживаю о подарке Коциту. Он довольно сильно мне помогал советами на протяжении всей войны.
— Во-первых, твоя жена сама всё понимает. Не первый и не последний брак по расчёту. Во-вторых, она спала со мной. А-а-а… я поняла, вот оно-то… понятно всё, ясненько…
— Что тебе там ясно стало?
— То-то ты так часто с Демиургом общаться стал.
— Я торчу ему столько денег, сколько ты даже сосчитать не сможешь. Поэтому и общаюсь с ним.
— Ага-ага, все вы дьяволюки так говорите. Манипулятор, стратег, да? Думаешь обмануть глупую Люпус? Но я тебя сразу раскусила.
— Боже… — вздохнул я, останавливаясь в проходе из арсенала. — Ну? Говори уже свою шизанутую теорию.
— Ты просто хочешь тройничок как в тот раз. И сам просить Хельгу не хочешь, потому что стесняешься и решил это сделать через меня. Паззл сошёлся, ты пойман за руку.
— Всё сказала? Теперь давай думать над едой. Повара много чего приготовят, но поправки внести ещё можно. Что вы там вообще жрёте? С тобой понятно, ты любишь…
— Мясо и сыр.
— Ага, и ещё тёмного эля, да?
— Да-а-а… — блаженно протянула Люпус, догоняя меня и мгновенно переключившись на другие мысли.
— А что едят другие? И… едят ли?
— Шалтир любит жрать людей. Особенно ей нравятся бёдрышки из девственниц. Сырые, кстати.
— Господи… спаси и сохрани… людей у нас жрать не принято, так что будет пить кровь и есть мясо животных в чужой крови.
— Демиург как-то раз обмолвился, что неплохо бы добавить в меню наших смертных слуг говядину веллингтон и йоркширский пудинг…
— Что это такое вообще? Типа… стейк и… мясной салат какой-то? Вроде что-то знакомое, но… надо будет у поваров спросить лучше.
— Ты записывай лучше. Та-а-ак… Аура в целом любит всё, но больше всего ей нравится что-то новое. Это для неё важно в первую очередь, а вот что любит Мара я не знаю. Вроде молоко пьёт, правда… чьё это молоко? У них же там зверинец свой. И молоко ли это? С Альбедо и Себасом всё ещё сложнее, ни ведут себя невероятно сдержанно и по ним трудно понять, что им нравится, а что нет. Но вроде Табула, создатель Альбедо, любил яблоки… возможно она тоже любит яблоки? А Себасу наверное важнее будет подача, с которой тебе будет сложно справится. Он же сам глава горничных и планка у него крайне высокая…
— Да-да, продолжай, я запоминаю, — кивнул я и действительно всё запоминал.
Да уж, тяжко будет устроить пир и всем угодить, но… я сделаю всё возможное, а там уже видно будет понравиться ли гостям приём или нет. Хотя в душе я надеялся на положительный исход, ведь в планах у меня заключить с ними соглашения как с Демиургом. В конце-концов они строят города, а значительная часть буферной зоны находится близ меня и следовательно… в их же интересах будет сотрудничество со мной.
Демиург об этом смекнул первым, поэтому протянул мне руку помощи и сковал договорами, вернее даже долгами. Теперь на его землях куча рабов, а ещё часть обустройства буферной зоны он также спихнул на меня. А затем ещё и для своей буферной зоны и договора о торговли получше выбьет. В целом, это на руку и мне.
Надеюсь и с остальными удастся хоть о чём-то договориться. Но там и видно будет.
Глава 75
— Довольно прелестный приём, — произнёс Момонга, поднимая взгляд к небу. — И потолки такие высокие…
— Ага, — согласился я и усмехнулся, тоже подняв взгляд.
Потолка здесь букально не было, ведь замок ещё не достроили, но на втором уровне, мы устроили пир прямо под открытым ночным небом. Немного добавили декораций и вот недостройка превратилась в довольно приятное место с уникальным дизайном. Приехали сюда далеко не все, многие остались в Назарике, у которого тоже была куча дел.
В целом, мне было достаточно того, что на моё личное приглашение ответили Аура, Мара, Коцит, Шалтир, Демиург и Себас. Только с ними мне нужно было переговорить с глазу на глаз перед тем как начнутся уже более углубленные попытки наладить наше взаимовыгодное сотрудничество. Ну а Момонга приехал как я понимаю просто из любезности.
С ним у нас никаких соглашений, кроме джентельменских, нет и не будет. В этом плане он объявил полный нейтралитет, чтобы немного снизить градус накала мировой обстановки. Другие игроки это вроде как оценили.
— А какие они? Другие игроки?
— Такие же как и все. Простые люди, не осознающие свою ответственность. В Бахаруте работает группа игроков, слаженная, как я понял… большинство из них были друзьями ещё до попадания. А другие… других они могли найти по пути.
— А в теократии? Тот паладин… что там разведка о нём доносит?
— Разведке тяжело, но в целом он прокачивается. Становится сильнее. Он рано или поздно станет сильнейшим в Теократии, после чего… возглавит Великий Крестовый Поход против нечисти? Такое в этом мире уже было, после чего люди стали во главе пищевой цепочки. Устроили самый настоящий геноцид других рас. Да и другие волны попаданцев занимались ровно тем же.
— Ты с ним уже говорил лично?
— Нет, я говорил с другим игроком из Теократии. Загадочной женщиной, чью силу я не смог определить даже примерно. В целом, она показалась довольно разумной. Ей война не нужна, но она тоже во многом заложница ситуации. Кругом ярые фанатики, так ещё и Назарик… ты же понимаешь, вся эта нежить…
— Злая?
— Нет, я не об этом, — отмахнулся Момонга. — Нежить буквально жизненную энергию отовсюду. Мёртвые поля, болезни, тьма — всё это буквально меняет экосистему. А у нас общая граница. Мара с Аурой уже думаю как можно решить эту проблему, но сам понимаешь. Само наше существование уже меняет этот мир. Меняет разительно, а в понимании Теократии — отправляет. Ещё и с буферной зоной в теократии проблемы…
— В плане?
— Не хотят территорию уступать. С Бахарутом мы смогли договориться, за землю я им заплачу трудовой силой и ресурсами. Разумеется не стратегически важными. В идеале я бы вообще хотел посадить их на ресурсную иглу, но реализовать это сложнее, чем кажется.
— С Теократией значит будет война?
— Нет, не думаю. Скорее всего будет просто демонстрация силы. Я заберу земли силой, а они не посмеют ответить, когда увидят часть моей мощи.
— Понимаю, только давай без жести, хорошо? Дай им время эвакуироваться, поставь на границы своих Рыцарей Смерти, чтобы показать серьёзность намерений. Пусть у тех, за кого всё решают, будет хотя бы выбор сбежать. Хорошо?
— Я же не монстр, Вильгельм. Конечно же я дам им возможность сбежать.
— Да, я просто… на всякий случай уточняю.
После этого диалог как-то не заладился. Момонга и сам понимал, что положение его не самое лучшее, а тут ещё и я своими подозрениями его угнетаю. Некрасиво получилось, но надо же как-то ментальное состояние его отслеживать. А то не ровен час проснусь и весь мир будет уничтожен. Нет, я ему конечно же доверяю, но… со временем он становится всё более молчаливым и замкнутым. Это уже совсем не тот человек, который взахлёб рассказывал про свою гильдию и эмоции, которого даже проклятье нежити едва сдерживало.
Хотя он тут уже давно, как и за мной же следит, видит что происходит и к чему всё идёт. Если он хочет сохранить то, что ему дорого, то ему придётся стать куда циничнее. Тем самым Владыкой, который одним своим словом устроит геноцид по примеру других игроков, которых называют теперь богами злыми, добрыми, жадными и глупыми…
Затем же Момонга и вовсе был вынужден меня покинуть. На пиру же его представлять осталась Альбедо, которая натянула на своё лицо ангельскую маску и в ауре которой я чувствовал лишь злость, презрение и ненависть к сброду, с которым ей приходится сидеть чуть ли не на равных за одним столом. Но кроме меня вряд ли кто-то мог понять это.
— Ладно, время разрядить обстановку… — произнёс я, чувствуя не очень удобно, сидя теперь рядом с Альбедо, которая здесь присутствовала явно только из-за долга.