И глядя на него работали все в подземных городах гномов, разделяя эти принципы и стремясь превзойти себя. На второй план ушли все другие потребности, мастера порой даже не ели и многие умрут прямо за станками, за наковальнями и в шахтах, не чувствуя голода или жажды, столь сильно будет их желание сделать то, что только им под силу. Так под вой мехов и стуки паровых молотов будет коваться величие Предргана, что станет навеки героем.
Героем, который не убьёт ни одного дракона, но станет тем, без кого эта победа не станет возможной.
Едва я прибыл обратно в столицу, как первым делом высосал большую часть запасов крови, после чего отдал приказ о сборе новой кровавой дани.
— Насколько всё плохо? — спросил Глум, когда я поднялся в свой кабинет: за столько времени он научился по одному взгляду на моё лицо определять сложность ситуации, правда ужаса на мне он не видел ни разу.
— Войско и флот уничтожены по меньшей мере на семьдесят процентов. Остальные бегут. Союзникам досталось не меньше. Нам нечем останавливать врага.
— Можно поднять резервы, ополчение, если набрать юношей с восемнадцати до двадцати пяти, то битва…
— Битвы не будет. Враг слишком силён, он одной своей аурой убьёт всех. Что делает Назарик?
— Насколько мне известно занимается всё тем же. Обороняет свои земли и следит за происходящим.
— Поднимай всех, кто остался. Мобилизуй всё, что может помочь в следующий битве. Готовься так, что следующего сражения уже не будет. Если надо переплавляй даже серебро. Наш враг нежить, армады мертвецов и по меньшей мере два лорда дракона.
— Понял, приступаю сейчас же, — без лишних вопросов и даже намёка на панику Глум просто начал работать.
Я же стрелой отправился прямо в Назарик, разгоняясь до чудовищной скорости и в момент использования навыков ускорения полёта даже преодолевая в рывке звуковой барьер. С высоты я уже видел как опустошаются территории снаружи великих стен. Все ресурсы, в основном живая сила, концентрировались внутри.
Момонга вовсю возводил нулевой этаж своей обороны, но конечно это походило скорее на… на убежище отчаявшихся, напуганных животных. Они были простыми смертными, ящерами, гномами, зверолюдами, людьми — их было много, они перенесли свою промышленность, у них была хорошая экипировка и обученные маги. В целом, они были весьма сильной сбалансированной армией, но только в сравнении с другими армиями континента.
На деле же уже на первых этажах Назарика оборона будет в разы сильнее.
— Король Вильгельм, — в центральной части лагеря, где обосновались беженцы, меня поприветствовал Себас. — Соболезную вашей утрате.
— Я хочу поговорить с Владыкой.
— Он уже вас ждёт.
Без лишних слов я только вошёл на первый этаж, как меня сразу телепортировали прямиком к Момонге. Я ему уже писал, просил о помощи, но получал один и тот же ответ. Однако несмотря на всё это, я сдерживал свою злость, понимая что его ведут не личные чувства, а исключительно выгода Назарика.
— Я не пошлю ни армий, ни уж тем более стражей. Мы изучаем и анализируем врага, — сразу же произнёс он вслух, глядя на меня своими пустыми бесчувственными глазами.
— Всё моё королевство сгорит, а те, чьи тела окажутся достаточно крепкими, станут новыми воинами в армии Гробового Дракона. Затем они придут сюда и эти стены… они их не остановят.
— Я знаю.
— Знаешь? А твои стражи знают о плане? Знает ли Себас, что все люди на поверхности погибнут в неравной битве? Ты уже сказал ему, что они просто восполнят потери рядовой нежити, которую вы изрядно потратили за последние года?
— Да, знает. И примет любой мой приказ. Даже если я прикажу убить их всех голыми руками от женщин до младенцев. Себас оторвёт им головы, а затем растопчет бездыханные тела. И ты теперь стоишь не перед инфантильным мальчиком, что игрался в приключенца и грезил о гареме с девственными суккубами, придумывая глупые отмазки.
— Это рационально и необходимо, в этом нет стремления к насилию или какой-то ненависти к живым, — произнесла прибывшая Альбедо, что презрительно посмотрела на меня, а затем направилась к Владыке, чтобы преклонить колено и протянуть свиток. — Проведена проверка помещений. Ковчег готов.
— Ковчег? — на мгновение у меня появилась надежда.
— Сто тысяч. Столько места есть для Дракенхольда. Отберите лучших из лучших, тех кто после возродит нацию. Это пойдёт на пользу и самой нации. Лишнее будет убрано, останутся лишь…
— Сильнейшие, да. Остальных отправим в топку, в утиль, наплевав на них, на то как будут рыдать дети без матерей, как…