— А вы, почтенный герцог? Что думаете? — повернулся я направо, где уже сидел Мельцган, который постарел за время этой войны и стал полностью седым.
— Я поддержку любое ваше решение. Но возможно стоит помочь в первую очередь тем, кто принимал участие в боевых действиях. Именно солдатам, детям, чьи отцы погибли. Надо отправить мужчин, которые не оставили потомства, искать жён и пусть это будет их новой боевой задачей. Правда тогда мы всё равно не решим демографической проблемы. Слишком много мужчин пало. Однако меня также трясёт от одной только мысли, что наши прекрасные женщины и девушки станут подстилками для… для буквально животных. Зверолюди отсталы и глупы, зеленокожие и того хуже.
Забавно, два моих главных советника, не могли дать ни одного совета. Но винить их в этом трудно, ведь сам герцог был глубоко военным человеком, который ни разу не решал таких проблем. Как и Лира была сведуща в других вопросах. Плюс надо понимать, что все мнения уже были сказаны в центральном зале, а сама ситуация была спорной как раз из-за её трудности.
Не было хорошего варианта, все они были с последствиями. И кто-то должен взять ответственность за решение. Этим кем-то был я, поэтому выслушав очередного чиновника, я поднял ладонь и призывал к тишине. После чего встал и оглядел трибуны, на которых было полно светлых лиц. Совсем недавно они получили право высказать своё мнение в этом феодальном мире жестокой диктатуры, скованной дворянскими традициями, где старший мужчина был всегда прав, даже если он несёт полную херню.
И все их лица горели, каждый прямо рвался словно зверь и яростно отстаивал свою позицию, считая что именно он прав и именно его решение принесёт пользу. Это даже не было каким-то популизмом, ведь интернета у нас не было и собрания совета были закрытыми. Простой народ никогда не узнает, как они тут рвут задницы, споря с такими же зубастыми ораторами.
— Ваша милость, виконт Глум, подготовила весьма хороший план. Он детальной проработан и видно, что вы и ваши помощники трудились ни один день. Как и никто из ваших оппонентов не посмел оспорить первую часть вашего выступления. Королевство находится в ужасном положении, демографический кризис завис над нами мечом, что подвязан на одном конском волосе. Проблему надо решить и решить резко, радикально, без каких-то полумер, ведь даже в таком случае эффект даст знать о себе через десятки лет. Если же промедлить… кризис продлится и век, и два, и возможно мы действительно просто выродимся.
И взяв толстую стопку бумаг в одну руку я кивнул и переложил её отдельно, после чего расположил на верхнем листе с графиками свою ладонь. Сам же я посмотрел на герцога, чей наряд блестел оловянными пуговицами, в то время как немногочисленные элементы бижутерии были сделаны из бронзы или латуни. В первые дни войны, ещё когда он был по другую сторону баррикад, тогда ещё просто мелкий барон продал всё золото и серебро семьи, дабы купить акетонов и щитов для своих солдат, да забить овсом замки на случай осады.
До сих пор его семья продолжала поступать также, показательно отказываясь от драгоценностей. Из-за этого даже новая мода появилась, в основу которой легла военная строгость и холодная прагматичность. И что примечательно без всяких законов и принуждений.
— Война закончилась. Благородные воители вернулись домой, а командиры в свои разорённые замки. Тяжёлым бременем на их плечи легло содержание нашей борьбы. Теперь же им надо озаботиться тем, чтобы залатать дыры в стенах, заменить врата замков, набрать гарнизоны. Если мы повысим налог для высшего сословия, то это всё равно ухудшит жизнь их крепостных, — продолжил говорить я. — Поэтому никаких повышений не будет. Более того, я выношу на рассмотрение совета своё собственное решение по отмены выплат для высшего сословия сроком на пять месяцев.
Все молчали, никто не произнёс ни слова, тишина угнетала, а каждый слушал мои слова. Кто-то этому обрадовался, кто-то нет, но идея моя была проста. Дворянству надо дать передышку, им надо дать время накопить хоть какой-то капитал, пустить его в оборот, освежить свои земли и затем… затем уже можно будет вернуть налоги, хотя от военных сборов мы всё равно уже отходим, ведь войны нет. К этому казне придётся адаптироваться, хоть и было очень приятно получать такое обилие денег.