Прокачиваться было на чём, но… чуть больше углубившись в происходящее… глядя на Назарик изнутри и смотря за изменениями его Владыки…
— Тучи сгущаются, мой верный друг, — вслух произнёс я, выводя перьевой ручкой последние слова письма. — Надеюсь вы поправитесь, а моя придворная целительница Элирия Зеленова сможет облегчить или даже полностью вылечить ваш недуг.
Отложив письмо к краю стола я замер, переведя взгляд на закрытое ставнями окно. Сквозь него не проходил свет, а ставни не открывались настолько долго, что затхлый запах пропитал даже мою кожу. Тяжёлые времена ныне были. Мы пережили чуму, что выкашивала даже магов. Прогремела ещё одна война, когда появился данж второго акта. Армию Дракенхольда даже поднимать не понадобилось. Одним движением своей могучей руки Момонга зачистил ещё один данж, попутно аннексировав за сутки часть Драконьего Королевства и разбив наголову союз игроков, что спешно выступил.
Это был не весь Восточный Союз, скорее именно группа, что среагировала достаточно быстро и привела все возможные силы. Это был хорошо слаженный отряд, но… даже если бы они были сотых уровней, то толку? Да, в этом мире тоже есть сильные артефакты, что остались от других. А у Назарика же есть всё. Буквально всё.
В результате мировой войны не случилось. Восточные игроки просто сглотнули случившееся, пытались на собраниях в построенном Назариком амфитеатре добиться справедливости… собирались целые слушания, где выдвигались предложения поделить всё поровну, по-честному, чтобы споты фарма были доступны всем. Но к моему удивлению Момонга даже слушать не стал и просто продолжал поддерживать монополию, пытаясь склонить на свою сторону других игроков.
Но в целом миру было на это плевать. Да, игрокам было обидно и грустно, но простой народ в целом радовался. Ресурсы направлялись на ускорение прогресса и следовательно улучшения качества жизни. Паровые машины Предргана уже ездили по полям и внедрялись в фабрики. На носу была промышленная революция, которую спонсировал Назарик, дабы быть первым по всем направлениям.
Так почему же я не был рад? Ведь так хорошо, мы побеждаем, Назарик тем более мой союзник… а дело было в том, что без абсолютного господства Момонга не почувствует себя в безопасности. Он чётко поставил себе цель контролировать всю ситуацию не только в контексте подавляющей военной мощи, но и в других аспектах. Его шпионы кажется были уже и среди меня, но теперь они не просто следили за тем, чтобы у меня всё было хорошо… они… они искали зёрна предательства?
Как и эксперименты Назарика, которые проходили с пленными, рабами, заключёнными — они были абсолютно бесчеловечными. Момонга сам того не замечая под благими намерениями строил лютейшую антиутопию. Всё чаще он начинал слушать своих стражей, которые потворствовали его комплексам, а я… а я чувствовал как появляется стена между нами. Та из-за которой в один день я буду отрезан от Момонги и не смогу повлиять на него.
— Не проще было бы сделать герцога вампиром? Он надёжный и важный человек, — спросила Ивилай, которая сняла с себя чары и вошла в мои покои.
— Он отказался. Для него смерть это дар. Возможность вырваться из этого ада, что для бессмертных грозится стать бесконечной вереницей утрат и лишений. Его дети уже начинают делёжку за власть, а чем свободнее и лучше становится жизнь в Дракенхольде, тем большее недовольство я встречаю. Почувствовавшие власть… свинопасы и дерьмочисты, раньше они винили Богов и Тёмные Силы в том, что началась эпидемия. Теперь они винят короля, что дал им право голоса. А вся система наших институтов власти трещит по швам из-за взяток. Немного времени им понадобилось, чтобы понять как извлечь из изменений выгоду.
— Быть правителем тяжело.
— Ещё тяжелее осознавать то, что не можешь проконтролировать действия каждого. Я не успеваю решать все проблемы, не могу быть в каждом городе, как и моя вампирская сеть… она не может найти и взрастить достаточное количество достойных людей, что должны уже сейчас приходить на замену погибшим на наших войнах, при это чуме и что погибнут в будущем по более естественным причинам, — ответил я, абсолютно спокойно, после чего встал и посмотрел на Ивилай, что уже не была на недосягаемой уровне силы. — Ты хочешь, чтобы я остановил Владыку Назарика. У меня нет такой власти.