Немецкие части отступали, но «язык» был нужен как воздух.
То и дело натыкаясь на трупы, разведчики шли по траншее, полукругом охватывающей деревню. Немцев не видно, и Борисов беспокойно поглядывает по сторонам. Вдруг из лесочка показался человек. Георгий насторожился. Предутренний рассвет не позволял определить, кто это, немец или русский. Борисов выскочил из траншеи, схватил человека и в тот же миг вместе с ним спрыгнул назад. Это был гитлеровец. Его обыскали. Георгий взял записную книжку в кожаном переплете. Мелким почерком исписаны страницы, и цифры, и цифры. Сунул ее в карман шинели.
На допросе пленный ничего не сказал. Одетый в солдатскую форму, изрядно заросший рыжеватой щетиной, немец ответил, что он рядовой солдат, только вчера прибывший в часть.
Георгий пристально вглядывался в своего «крестника», внимательно слушал переводимые ответы.
Пленного решили отправить в тыл. Тогда Борисов вытащил записную книжку и подал переводчику. Пленный сразу опустил глаза. Прочитав несколько листочков, переводчик спросил:
— Ваша? Зачем солдату такие сведения? Количество рядовых, капралов, унтер-офицеров, офицеров? Номер дивизии?
— Я ничего не записывал, это не моя книжка, — попробовал он солгать.
Командир дивизии подполковник Орлов, слушая показания, понял, что перед ним переодетый офицер.
— Дай-ка ему понюхать стенку, — крикнул он переводчику. — Нечего баланду разводить с негодяем!
И немец признался, что он юрист и что солдатскую одежду снял с убитого.
Записи в книжке раскрыли огромные потери дивизии.
Немца срочно отправили в штаб корпуса.
Через несколько дней Борисову торжественно вручили орден Славы II степени за привод юриста.
Как-то взвод Гончарова проник к немцам в тыл на восемь километров. Избушка лесничего, стоявшая одиноко, очень пригодилась.
Лесничий, мужчина лет под пятьдесят, охотно рассказал, как пройти к ближайшей деревушке, занятой немцами.
Лейтенант повел взвод дальше. Вскоре дозор встретил трех русских, идущих из деревни. Когда ядро взвода поравнялось с ними, разведчики невольно обратили внимание на мужчину в черной, широкополой шляпе и в таком же черном, длинном пальто. Вероятно, это был поп.
Встречные подтвердили, что деревня занята немцами, а сколько их там, они не знали.
Вскоре дорога повернула вправо, деревья стали реже, и взвод подошел к опушке, откуда хорошо была видна деревня. Но только Гончаров поднялся с земли, как по нему загремели выстрелы. Немцы стреляли не только из деревни, но и сзади, а это было похоже на ловушку. Стало ясно, что немцев кто-то предупредил.
Завязался невыгодный бой. Три ручных пулемета и 28 разведчиков открыли огонь. Лейтенант скомандовал отходить. Не менее 150 гитлеровцев, поддержанные минометами, старались сомкнуть кольцо, перебегая от дерева к дереву, стреляя со всех сторон.
Борисов из своего автомата уложил уже несколько немцев. С ним на пару отступал пулеметчик, и они постепенно отбились от взвода, прикрывая отход. Только через двое суток, вырвавшись, наконец, из окружения, они вышли к своим.
А через несколько дней деревню освободили, и жители села рассказали о больших потерях немцев в том бою и о том, как в бессильной злобе издевались враги над русским бойцом — старшиной Зининым, который тяжело раненный остался в лесу.
Поклявшись отомстить, разведчики похоронили замученного и обезображенного Зинина.
От сельчан бойцы узнали, что гитлеровцев предупредил поп, тайком прокравшись лесной тропкой в деревню. Этот предатель в рясе не стал ждать прихода частей Советской Армии. Он бежал вместе с оккупантами.
Разведчики подошли к Висле. Гулкие разрывы оглашали восточный берег широкой реки. Прибрежные кусты, рытвины на берегу и воронки послужили первым укрытием. Было по-осеннему пасмурно.
Тот берег, окутанный голубой дымкой, казался таинственным и неприступным. Внимание разведчиков и передового стрелкового батальона дивизии привлек небольшой островок посередине Вислы. Скоро спустили на воду лодки. Первый эшелон, встреченный ураганом огня поплыл к островку.
Пристав к берегу, бойцы окопались на узкой полоске земли, метров сто пятьдесят в длину и метров сорок в ширину. Полтора часа, проведенные на этой открытой позиции с жалкими кустиками верб, были томительны.
— Лучше бы уж плыть сразу к тому берегу, чем ждать, пока тебя шлепнет мина или снаряд, — ворчали разведчики и пехотинцы.