Повесив голову, побрел он домой. Вскоре Беатриса вышла из комнаты мальчиков и услыхала от Эллен о непрошеном подарке.
— Какая жалость, Эллен! Бедный мальчик… столько трудов — и все напрасно.
— Он был по уши в грязи, мэм. Жалко парнишку, уж видно, что огорчился.
Вечером Беатриса рассказала о случившемся мужу и брату.
— Любопытно, — сказал Генри. — С чего он это взял? Впрочем, здешний народ поразительно невежествен.
— Это поверьте не только корнуэллское, — возразил Уолтер. — Повис говорил мне, что уэльские горцы лечат раны каким-то мхом, возможно как раз этим самым, торфяным. Я слышал, его употребляют и в Шотландии. Но откуда мальчик достал так много, вот что интересно. Поблизости его почти совсем нет — почва слишком каменистая. Прошлым летом у меня гостил один ботаник, ему нужно было немного этого мха для опыта, так нам пришлось облазить все болото.
— Артур сказал Эллен, что ходил за ним куда-то к Могилам девяти дев.
— Там мы его и нашли в конце концов. Но даже в этом месте его совсем немного, и это в пяти милях отсюда. Да и собирать его нелегкая работа: набрать такой мешок да еще втащить его сюда на откос, — у него, наверно, весь день ушел на это.
— О господи! И теперь он думает, что все зря. Надеюсь, Эллен не обидела его? Она добрая девушка, но деликатностью не отличается… Кстати, Генри, ты его видел сегодня в поселке?
— Нет, не видал.
— А ты просил Мэгги или Билла, чтоб они поблагодарили его от меня за чашку?
— Ну что ты скажешь, — воскликнул Генри, — совсем забыл!
— Уолтер, — спросила Беатриса, когда они остались одни, — как же мне поблагодарить мальчика? Ведь он, наверно, думает, что мы гнушаемся его подарками.
— Сегодня уже ничего нельзя сделать. Они, вероятно, уже спят. Завтра утром попробую отыскать Джейбса. Позови Артура к завтраку, и пусть увидит, что ты пьешь из его чашка. На первый случай нам с Генри лучше не быть при этом… Вот если бы Фанни тоже держалась в стороне…
Наутро явился Артур и застал Беатрису за шитьем наволочки на подушку.
Как ни ужасался и ни протестовал Генри, она решила положить «эту грязь» в постель Дика, тщательно высушив ее на плите и завернув в несколько слоев плотного ситца, чтобы она никак не могла коснуться даже повязок.
— Мальчик должен знать, что труды его не пропали даром, — объяснила она. — Если возле Дика положить эту подушку, беды не будет, а вот Артуру такая неудача в самом начале может очень повредить.
У Артура вид был такой тревожный и измученный, что сердце ее сжалось.
Она поднялась ему навстречу и с улыбкой потрепала его по плечу.
— Спасибо тебе за мох, дружок. Я положу его Дику в этом мешке. Я уже сказала ему, что ты принес ему мох для подушки под ногу, и он просил поблагодарить тебя.
— Ему получше, мэм?
— Сегодня утром немного легче. Доктор дал ему лекарство, и он ночью спал. Когда человек болен, очень полезно хорошо выспаться. Завтра он уже начнет садиться в постели… Артур, а кто тебе сказал, что я люблю розы?
Теперь, когда у меня есть чашка, разрисованная розами, мне всякий раз за чаем будет казаться, что пахнет розой.
На губах мальчика заиграла улыбка, точно такая же, как у матери.
— Прошу прощенья, мэм, в лощине, где Могила великана, растут розы. Я их рву маме, они пахнут больно хорошо. Может, хотите? Только сейчас их небось почти что уже и нету.
— Да, дикие розы рано отцветают, но после них остаются красивые ягоды.
Когда мы вернемся домой, в Бартон, ты увидишь, какие у нас там живые изгороди из красных роз. И в саду еще будет полным-полно больших роз — и красных, и розовых, и белых, и желтых. Они поднимаются до самой крыши дома.
И у тебя в комнате тоже будет пахнуть розами.
— Прошу прощенья, мэм, это ваш дом?
— Да. А теперь и твой тоже. Он серьезно посмотрел на нее.
— Мой дом в Каргвизиане.
Среди своего народа я живу.
Услышав этот упрек, что был некогда обращен к пророку Елисею, она снова напомнила себе, что с этим мальчиком надо разговаривать осторожно.
— Ну конечно. Только Артур, милый, я хочу кое-что объяснить тебе.
Она помедлила минуту, готовясь ступить на опасную почву.
— Пока твой отец и твоя мать живут в Каргвизиане, твой дом здесь. Дом это место, где живут те, кто нас любит. Но не каждый может прожить всю жизнь у себя дома — моряку приходится покидать свой дом, и солдату, и школьнику.