— Спеши! — Корриган шевельнула жирной рукой, показывая на выход. — Скорей! Освободи меня!
Он быстро вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.
В коридоре Неемия остановился, прижавшись спиной к каменной стене. Он смотрел на венок. Обычная серенькая травка, скрученная жгутом. Представив себе существо, которое ожидало его в комнате, Неемия вздрогнул всем телом. И ведь так легко, так просто спастись от мерзкого чудовища! Нужно только перешагнуть через венок и уйти. Завтра дверь сюда окажется запертой. И Неемии не придется осквернять себя прикосновением к этой твари.
Он долго колебался. По временам его охватывала решимость, тогда он наклонялся и пальцем дотрагивался до венка. Но тотчас же ему чудилось, будто он щупает склизкую змею, и он отдергивал руку. Голова у него кружилась, он снова прислонялся к стене и закрывал глаза.
И тогда перед его взором вставала расплывшаяся женская туша. Как он мог дать ей слово? Как согласился нести ее на плечах? И что сделает с ним Вран, если Неемия украдет главное достояние замка?
Наконец Неемия открыл глаза. Сел на корточки. Приподнял венок, дернул. Туго стянутые стебли не хотели поддаваться. Острые края осоки впились в кожу. На венок капнула кровь, а Неемия все тянул и тянул. И вот хрустнул стебелек, затем еще один… Шелковая нить обвилась вокруг указательного пальца. Неемия зубами снял нитку. Порез оказался глубоким. Кровь пачкала одежду Неемии, камни пола, смятые листья и цветы.
Венок умер. Стебли развалились, цветки, роняя высохшие лепестки, посыпались на каменный пол. Нитка, как змейка, свилась под самым порогом, но теперь она больше ничто не связывала.
Неемия вернулся в комнату. Он так сильно стискивал зубы, что челюсть у него болела.
— Свободна, — шептала, колыхаясь на кровати, корриган. — Свободна…
Неемия поглядывал на нее исподлобья, прикидывая, как бы ловчее подхватить ее на руки, но подойти пока не решался.
А корриган вытянулась во весь рост и принялась вертеться и извиваться, как будто ее охватил порыв неистового сладострастия. Неемии стало дурно. Перед его взором мелькали ноги-столбы, поросшие густым черным жестким волосом, тряслись огромные груди, вздымался живот с набухшим пупком. Затем по всему туловищу корриган прошла длинная дрожь, чудище обмякло и замерло.
Неемия нерешительно окликнул пленницу:
— Гвенн!
— Я здесь! — послышался веселый голос. Низкий, но вовсе не хриплый и как бы пронизанный смехом.
Над неподвижной жирной тушей поднялась тонкая фигурка. Красные волосы волной падали на хрупкие плечи, в зеленых глазах плясали искры.
— Это я, — повторила она. — Подойди же, Неемия, не бойся.
Он нерешительно шагнул к ней. Покосился на то, что валялось на кровати. Корриган сбросила с себя оболочку монстра, как змея, меняющая кожу. Девушка, стоявшая на коленях в изголовье кровати, и была настоящей Гвенн.
Она протянула к нему руки.
— Помоги мне, пожалуйста, — попросила Гвенн. — Я не могу встать. Ты ведь обещал понести меня, помнишь?
Без всяких усилий Неемия поднял девушку. Она обвила его шею, прижалась щекой к его щеке.
— Ты и вправду не похож ни на кого из людей, Неемия… — прошептала она ему в самое ухо. — От твоей кожи пахнет корицей.
Не отвечая, он быстро пошел к выходу. Перенес ее через порог и выбрался из запретной части замка, спустился по лестнице во двор.
Звездный свет упал на запрокинутое к небу лицо Гвенн, рассыпался по ее коже серебристыми веснушками. Она тихо засмеялась, и Неемии почудилось, что еще немного — и он взлетит вместе со своей легкой ношей.
Вместе они покинули замок через маленькую боковую дверцу справа от ворот. Сейчас ее никто не охранял: благодаря усилиям герцога Жана де Монфора в Бретани царил прочный мир; что до соседей, то никто из них не рискнул бы сунуться в Керморван, хотя кое-кому, возможно, и хотелось бы куснуть заносчивого Врана за бока.
Перед Гвенн расстилались поля и луга. Она жадно втягивала ноздрями свежий воздух.
— Проси у меня, чего хочешь, Неемия! — сказала она.
После недолгого молчания он отозвался:
— Я прошу только одного: будь всегда так счастлива, как сегодня, Гвенн!
Она замерла в его объятиях.
— Ты не хочешь ни долголетия, ни богатства?
— Я не могу взять дар от корриган, — ответил Неемия.
— Чего же ты боишься? — Она тихонько засмеялась, выдыхая ему в ухо и с удовольствием глядя, как он непроизвольно ежится.