- Но принцессам-то можно.
- Коза я! Самая обыкновенная ко-за. Ничего у нас не получится, прости меня. Я не хотела тебя обманывать. Я так верила, и все напрасно.
- Ну, это мы еще посмотрим. Лично я сдаваться не собираюсь. И тебе не советую. Сейчас поедим и пойдем в кино.
- Да не пустят меня.
Пустили. Сеанс был дневной. Фильм скучный. Мужчина пообещал контролерше купить двадцать билетов с условием, что она не будет нервировать его козу, приврал, что готовит цирковой номер.
Отсидели спокойно, а на выходе из клуба какой-то акселерат дернул козочку за хвост. Мужчина без разговора влепил ему пощечину. Он долго мотался по общежитиям и знал, что драку пощечинами не начинают, особенно когда один против троих. Но он и не затевал драку. Это был вызов на дуэль из-за прекрасной дамы. Он хотел пострадать за нее. И трое здоровенных парней уважили его желание. Сплюнув кровь, он подмигнул козочке заплывающим глазом и сказал:
- Ничего, все будет хорошо.
И снова была ночь и надежда, что, проснувшись, он увидит рядом с собой принцессу.
Но утром он не увидел никого. Сбежала. Он сразу понял, что она не спряталась, не вышла погулять, а сбежала. Бросила его. Превращение свершилось. Но тот, кто устраивал козу, принцессе оказался не нужен. Скрылась тайком, не оставив даже записки. Обманула. Хуже, чем убила. Он настолько свыкся с мечтой о чуде, что дальнейшая жизнь без нее теряла смысл. Была цель и вдруг - не стало. Словно его сбросили с вертолета ночью среди глухой тайги, из которой не выбраться, даже если угадаешь верное направление, все равно не хватит сил - слишком далеко от прежней жизни. Для начала он решил напиться и начать именно с заветного шампанского. Он достал бутылку, поставил перед собой, но открывать не решался, словно боялся оборвать последнюю нить, соединяющую его и принцессу. Просидев перед бутылкой не меньше часа, он снова спрятал ее назло изменнице, которая наверняка надеялась, что запой начнется именно с этого шампанского. Пряча бутылку, он заглянул в шкаф, где хранились деньги и драгоценности, уверенный, что она забрала с собой все ей принадлежащее, иначе вероломная женщина поступить не могла. Но драгоценности лежали на месте. И тогда он засомневался - может, все-таки от него сбежала не женщина, а козочка? Усомнившись в нем, отправилась искать мужчину, способного превратить ее в принцессу? А если так - оставалась надежда найти и уговорить вернуться. Но отправиться на поиски тот час же, у него не было сил. Уставший от горя, он уснул, а разбудила его рассыпчатая дробь копытцев возлюбленной. Обрадованный, он вскочил с кровати, подхватил ее на руки и закружил по комнате.
- Отпусти, нам надо серьезно поговорить.
- Потом. Я так счастлив, что ты вернулась.
- Я была у своих волшебников, совсем одряхлели. Увидели меня и расплакались.
- Неужели - никакой надежды?
- Не знаю, как и сказать.
- Не бойся, я все равно уже решил... - он хотел сказать, что готов жить с ней, даже если она не превратится в девушку, но удержался, оставив это на крайний случай.
И козочка не угадала его мысли, наверное, потому, что была слишком взволнована встречей с волшебниками.
- Они так переживают, что не могут помочь мне, и так надеются на тебя, но я не хочу, я боюсь тебе говорить.
- Если это зависит от меня, тогда рассказывай быстрее.
Козочка положила голову ему на колени и закрыла глаза. Его нога чувствовала, как колотится ее сердчишко. И, наконец, она выпалила:
- Нам надо пойти в мавзолей.
- Куда?
- В мавзолей, на Красной площади. Но это, наверное, очень опасно, и я бы не хотела, чтобы с тобой что-нибудь случилось из-за меня.
- Ничего со мной не случится.
Он старался, чтобы голос его не дрогнул, чтобы она не услышала в нем страха, но все равно сфальшивил. Получилось излишне самонадеянно, по-мальчишески. Но козочка опять ничего не заметила. И это было странно. Она, умеющая разглядеть самое потаенное, теперь вдруг не замечала того, что было на поверхности. Выжившие из ума пещерные старцы, видимо, совсем не представляли, что такое мавзолей, если предлагали ему повести туда козу.
- Значит, ничего страшного, и я зря волновалась?
- Зря, - выдохнул мужчина и замолчал, чтобы окончательно не выдать себя.
- Тогда, надо спешить. Бабий век короткий, а козий еще короче. Ты ведь не хочешь, чтобы я превратилась в старуху? Надо успеть пока не началась зима.
До Москвы они добрались в почтово-багажном вагоне и прямо с вокзала отправились на Красную площадь.
Ему еще никогда не приходилось стоять в такой длинной и унылой очереди. Сосредоточенные неулыбчивые лица, редкие приглушенные голоса, полудремотные коротенькие шажки - все это усиливало напряжение. Лоб и шея мужчины постоянно потели. Они продвинулись на каких-нибудь двадцать метров, а носовой платок был уже мокрым. Зато было достаточно времени, чтобы оглядеться. Через пять шагов от него стояла девушка в широком плаще с длинным белым шарфом, перекинутым через плечо. Мужчина даже подумал, что обязательно попросит свою любимую носить такой шарф. Если, конечно, она превратится в принцессу. Если сумеют войти в мавзолей. Уловив его взгляд, девушка, вроде как, смутилась и пошла вперед вдоль очереди. Походка у нее была легкая, и каблучки звенели очень знакомо. Присмиревшая козочка послушно стояла у его ног. А девушка вдруг оглянулась и, почти не задерживаясь, поспешила дальше. Но через некоторое время, примерно с того же места от очереди отделился поджарый парень в спортивном костюме и встал в сторонке, якобы покурить. Обыкновенный парень, даже слишком обыкновенный и слишком безразличный ко всему. Очередь неожиданно прибавила шагу, мужчина приотстал, и козочка занервничала, но не решаясь подать голос, боднула его, поторапливая. Мужчина мог бы отметить, что раньше она не позволяла себе подобные вольности, но он был занят парнем, который тоже не остался на месте и продвигался дальше параллельно очереди. Вскоре возвратилась и девица, но уже не одна, а с каким-то бледным морщинистым типом. Они прошли мимо и даже не взглянули на козочку. Однако мужчина все понял и готов был, что к нему в любой момент подойдут, возьмут под локоть и предложат прогуляться до автомобиля, который поджидает где-нибудь за углом. Убегать было уже поздно и, главное, стыдно перед козочкой. Бедняжка ждала своего праздника, ничего не подозревая. И что-то с ней будет потом, когда останется одна в огромном городе? Парень мусолил погасшую папиросу и, уже не таясь, разглядывал его, а тот морщинистый и девица, должно быть, караулили где-то за спиной. Делая вид, что завязывает шнурки, мужчина нагнулся, пытаясь подсмотреть за ними... и вдруг в его позвоночнике что-то хрустнуло, он захотел выпрямиться и не смог, не удержав равновесие, он уронил ладони на брусчатку и тут же отчетливо услышал, как стукнули копытца, в глаза ударила яркая белая вспышка, потом он провалился в темноту, а когда снова появился свет, он увидел убегающую козочку.
- Ну что же ты, козлик, не отставай, - не оборачиваясь крикнула возлюбленная.
Он хотел спросить, куда они бегут, но из пересохшего горла вырвалось печальное:
- Ме-ее-ее.