— Что он хотел этим сказать? — ворчал Бриссо. — Уж не думает ли он, что мы заговорщики.
— Именно так он и думает! — усмехнулась Манон Ролан. — А мы заговорщики и есть! Хотя, скорее всего под заговорщиками он имел в виду не нас, а двор с его приближенными. Вас, Мсье Бриссо, Неподкупный просто выставил, простите, глупцом, не видящим дальше своего носа.
— Уж я то ему отвечу! — сказал Бриссо.
Мсье Ролан, который мирно слушал их разговор, несмело произнес:
— Может… я ошибаюсь… но в данной ситуации лучше промолчать. Сделать вид, что это относится не к нам. А еще лучше кинуть несколько поддерживающих реплик… Дескать, двор и Лафайет во всем виноваты…
Мсье Ролан никак не сочетался с красивой и деятельной Манон. Это был тихий спокойный человек. Он опасался самостоятельно принимать решения и всегда слушал жену, выполняя ее «повеления» беспрекословно. Его внешний облик полностью соответствовал внутреннему: долговязый, сутулый, с прилизанными волосами, опущенным взглядом. Его союз с Манон был очень удачен, каждый из супругов был доволен своей ролью и понимал другого с полуслова. Свое мнение мсье Ролан высказывал робко, глядя на жену, точно ища у нее поддержки. Присутствие Манон все же придавало ему кое-какую смелость.
— Ни за что! — встрепенулся Бриссо. — Мадам, вы тоже думаете, что я должен стерпеть эти оскорбления!?
Красавица пожала плечами.
— Я согласна с мужем, — сказала Манон, которая всегда поддерживала точку зрения супруга, если та была стоящей.
— Ваш совет — проявление малодушия! — возмутился депутат.
Мсье Ролан опустил голову.
— Простите… я…
Супруга тут же пришла к нему на помощь.
— Мсье Бриссо, мой муж не навязывает вам свое мнение. Он просто высказался. Поступайте, как знаете.
— Благодарю вас.
На этом депутат их покинул.
— Не расстраивайся, дорогой, — сказала мадам Ролан. — Пусть он провалится, в следующий раз будет нас слушать.
— Но почему ты уверена в провале Бриссо? — удивился супруг. — Может, он прав.
— Ох, милый, почему ты такой нерешительный! Ведь ты очень умен, поэтому я и вышла за тебя! Побольше доверяй себе.
— Спасибо, дорогая. Рядом с тобой мне спокойнее.
— Злоба бессильна против логики, — продолжала Манон. — А логика Робеспьера идеальна! Увы, пока наш Бриссо может использовать только злые нападки, лаять как собачка…
— Вам симпатичен Робеспьер? — спросил мсье Ролан.
— Да, стоящий политик, — ответила супруга. — Не чета этим продажным пронырам. Смелости его позавидует любой! В одиночку бросить вызов всем рискнет не каждый!
— Да, — согласился Ролан. — Жаль, что он не с нами.
Расследование продолжается
— Вы хотите узнать, как убили мадам Кори? — переспросила Обри. — Я хорошо помню. Эти картины всплывают у меня в памяти так четко, будто все было вчера.
— Будьте добры, поведайте нам, — попросил Антуан.
— Мсье Кори устроил прием с танцами и фейерверком. Я помню, во время приема к Оливии подошел мсье Лотнер и сказал, что ему нужно поговорить с ней. Они прошли в гостиную. Потом ее начал разыскивать мсье Кори. Я сказала, что она ушла с Лотнером, чтобы переговорить в гостиной. Бедняга Кори аж в лице переменился. Еще бы, подумать можно было что угодно! Я сказала, что пойду найду ее, и взяла с собой Маргариту. Когда мы заглянули в гостиную, то застали только мсье Лотнера, он сказал, что мадам Кори ушла. Замечу, физиономия у него была очень довольная. Мы сказали Кори, что не нашли Оливию, и он отправился сам искать ее… Он нашел бедняжку… мертвой в той самой гостиной с ножом в спине. Кошмар! На следующий день он застрелился.
— Можно ли предполагать, что смерть его была насильственной? — спросил Антуан.
— Возможно. Я не знаю. Это произошло в часовне. Она расположена в уголке сада, довольно запущенном.
Мсье Лотнер с большой неохотой погрузился в воспоминания.
— Вы уже большие, — сказал он. — Я не буду уточнять, с какой целью мы уединились в гостиной. Потом мы разошлись. Вы думаете, я убил ее? Невозможно. Сразу же за Обри и Шалабр, я вернулся к гостям. Меня видели все. Дамы тоже могут это подтвердить, я шел сразу же за ними. Так что при расследовании мое алиби было безупречным. А к смерти мсье Кори я тем более никакого отношения не имею, в тот день я находился в другом городе!
— Мсье, ранее вы изволили выразить свое несогласие с данной официальной версией, не так ли? — сказал Антуан.
Лотнер пожал плечами.
— Я сказал, что не хотел бы считать себя виновником трагедии, и выдвинул кое-какие предположения. Но, увы, эта официальная версия больше остальных похожа на истину.