– Да ладно? Не было бы десерта? – ухмыльнулся я, отхлебнув из кружки кофе. Автономные роботизированные официанты обычно запоминали предпочтения частых клиентов и сразу предлагали наиболее предпочитаемый заказ. У меня это был кофе.
– Ага, – она показала над головой мне эмодзи побитого человечка. Я улыбнулся.
Некоторое время мы просто пили кофе и наслаждались атмосферой, приводя мысли в порядок. Первой разговор начала Дана.
– И что, прямо ничего и не расскажешь?
Вот об этом я и говорил! Девушки никогда не меняются. Сначала зовет на разговор, потом кидает претензии о том, что я молчу!
А что мне рассказать? Что вчера я был прерван в обряде наибанальнейшего самоубийства по инициативе наркомана, который вдобавок меня еще и побил, как последнего сопляка? Что после этого со мной или с моим рассудком стали происходить какие-то баги? Что я выкрал и угрожал тазером какому-никакому представителю закона, в виде обычного охранника? Что позже мне довелось украсть еду в магазине и мне это понравилось? И что по дороге сюда я покалечил одного зазнавшегося негражданина с помощью непонятно чего сидящего в моей голове?
Это скорее просто попахивает бредом сумасшедшего, который перестал пропивать лекарства, чем на внятную историю.
– Ну... Вроде это у тебя были ко мне вопросы, и я решил, что ты хочешь узнать что-то более конкретное, чем-то как я провел утро. Если это так, то все утро я сладко спал, а как проснулся, позавтракал и там уже мне написала ты, – я на секунду улыбнулся, но позже понял, что зря.
Она поджала губы и кивнула сама себе, потупив взгляд. О боже, нет, я знаю этот жест. Она хочет обидеться или сделать вид, что обижается.
– Ладно, хорошо, тогда начну прямо. Тебе реально плевать на то, что я волнуюсь за тебя? Ты неделю где-то пропадал, а потом вдруг появляешься с тем же статусом гражданина, хотя тебя должны были обнулить. Говоришь, что не можешь рассказать о том, что произошло, потому, что не имеешь права, не можешь или что-то в этом роде? Это нормально по-твоему? А сейчас ты говоришь со мной так… так, будто ничего и не произошло, – на её глазах навернулись слезы.
Я задумался. Действительно, её правда, возможно я погорячился с линией поведения. Но черт возьми! Она мне не мамочка.
– Прости за это, но не зачем обо мне так переживать. Ты ведь не мамочка мне, верно? Я же взрослый парень, может мне иногда хочется просто пропасть куда-нибудь подальше, пошляться где-нибудь. Я был в не лучшем настроении после произошедшего со мной...
Я не успел продолжить, она встала со своего места, смахнув с щеки слезу, и направилась к выходу, прихватив с собой сумочку.
– Всё понятно, – наотмашь кинула она мне напоследок и оставила наедине со своими мыслями.
Обиделась. Ага. В этот раз похоже серьезно. А может оно и к лучшему? Если она отстанет от меня, мне не нужно будет о ком-то думать, размышлять о последствиях своих действий. В конце концов сдерживаться. Остальные мои знакомые и так не проявляют ко мне пристального внимания. Лучший вариант – остаться одному, в моей то ситуации, когда я и сам не знаю куда катится моя жизнь и что заставляет меня двигаться дальше.
Как я проводил последнюю неделю? То есть как последнюю… в буквальном смысле последнюю.
Неделю назад, когда мой менеджер положил передо мной увольнительный лист. Сверху кинул на нее кредитную карту с премией и компенсацией. Кто такими вообще ещё пользуется? Начальство не удовлетворено твоей работой, Марк, сказал он мне тогда.
Он конечно распинался о том, что моё творчество действительно чего-то стоит, и что начальство просто не разглядело во мне потенциала, но скорее лишь только потому, что мой менеджер был действительно неплохим человеком, которых сейчас еще поискать нужно. Возможно. Просто он не хотел прямо мне сказать, что я делаю дерьмо.
Я тогда поблагодарил его за приятный опыт работы, с комом у горла, пожимая его повидавшую много письменной работы, руку. Тучный мужчина, в пиджаке и брюках, с аккуратно зачесанными волосами, всегда с наручными часами, скорее ради статуса, что остался до сих пор, с тех времён, когда часы носили не ради просмотра самого времени, а в качестве элемента престижа – чем дороже часы, тем выше статус их обладателя. Такой человек предпочитал следить за собой. Он закрыл за мной дверь тогда, похлопав по плечу и на этом я остался в тишине коридора, поздно вечером после рабочего дня.
Полгода работы дизайнером в новой игре виртуальной реальности, я зарабатывал почти хорошо. Мог бы зарабатывать больше, мог бы зарабатывать много. Поднять гражданскую категорию и в последствии переехать в район классом повыше. Но всё решила закрытая за моей спиной дверь. Отрезая меня от прошлого, набитого амбициями, где моя бабушка отправляла меня в столицу со словами "исполняй свои мечты", а я со счастливым лицом идиота жаждал самостоятельной жизни.