-Да-а-а! – покачала головой, - Такой красоты не встречала на земле ни у женщин, ни тем более у мужчин.
Тут он вздохнул и застонал под моими пальцами. От испуга, одернула руку и уставилась с тревогой в его лицо. Приоткрылись глаза, и я увидела, что они были синего, скорее даже цвета индиго, темно-синие с круглыми черными зрачками. Он вновь застонал и прикрыл веки.
Склонилась к лицу.
-Вы слышите меня? Эй! – тронула за руку. И тут же охнула от боли. Он захватил меня за предплечье и сжал его, пытаясь поднять голову.
-Больно! Отпустите! – попыталась освободиться. Но он давил все более, а потом вдруг разжал пальцы, откинулся со стоном навзничь и затих. Видимо вновь потеряв сознание. Я со слезами растирала руку. Было очень больно, но понимала, что в этом его состоянии, он не осознавал свои действия и все вокруг принимал за враждебность. Потрясла кистью и вновь принялась прощупывать и осматривать. Кроме рваных ран, переломов не обнаруживалось. И это было уже неплохо. Перевернув на живот, снова прошлась по телу и бедрам и поняла, что теперь надо было немедленно сделать – остановить кровотечение, зашив раны. Только как? Ведь здесь не было ни инструментов, ни лекарств. И тут я вспомнила о своем мешке, что лежал рядом. Судорожно раскрыла и извлекла аптечку, что положено было каждому туристу на конном рейде, а также пластиковую литровую фляжку с водой. Открыла кожаную сумочку. Здесь были спиртовые салфетки, ватные тампоны, несколько упаковок бинтов и пластырей, пластины угольных таблеток, антибиотиков разной направленности. А еще нужны были иглы и хирургические нити. Но, увы, такого не наблюдалось. Я вспомнила и, покопавшись в вещах, выудила свою косметичку. Там был несессер для ногтей, а в нем ножнички и пинцетик для бровей.
-Пойдет, - покрутила и положила на увлажненную антисептическую салфетку, из припасенного пакета. Иглу нашла в портновском наборе для того же туриста, а вот с нитью была проблема! Хотя бы шелковую! Но у меня все вещи были хлопковые, увы! Не любила вискозу, сплошная синтетика. Призадумалась и вспомнила про одежду мужчины. Я же снимала с него и белую рубашку, странного фасона. Помнится, еле сняла ее, набухшую от крови. Вытянула из кучи одежды и, помогая ножничками, попыталась вытащить хоть одну нить.
- Слава Богу, что ткалось так же, как и у нас! – подумала я и принялась вытягивать из полы нитку. Получилось. И еще несколько. Потом протерла салфетками окровавленное тело, осмотрев еще более внимательно раны и ожоги. Мужчина лежал без движения, чем меня и озадачивал. Кровь сочилась уже меньше и это радовало. Видно было, что раны поверхностные, не затронутые внутренние органы. Протерев все спиртными салфетками, принялась за шитье. Руки двигались профессионально. Залепив пластырем мелкие ранения и замотав бинтами крупные, принялась обследовать голову тщательно пальпируя кожу. Кроме небольших ожогов на лице и опаленных местами волос, серьезного не обнаружилось. Вытерев руки влажными салфетками, приложила пальцы к шее. Жилка билась, но все же он был без сознания. Укрыв полой пледа и подложив камзол под голову, взяла его за запястье и прислушалась к биению пульса. Он частил.
- Понятно, - подумала я, - Послушать надо бы сердце. Что-то мне не нравилось его бессознательное состояние