Опять. Опять это ненужное произнесение моего имени.
— Постарайся больше не давать деревьям себя лапать. — Я протягиваю руку за Джошем.
Дом некоторое время просто смотрит на мою раскрытую ладонь, а потом… вместо того чтобы вернуть урну, переплетает свои пальцы с моими.
Он держит меня за руку.
Я слишком ошеломлена, чтобы сделать хоть что-то, кроме как уставиться на то, как мы соприкасаемся. Как мы… касаемся друг друга.
Наконец я могу говорить.
— Что ты делаешь? — И почему мой тон такой лёгкий? Он должен быть резким, осуждающим.
Дом хмурится.
— Ты протянула руку.
— За Джошем.
Его брови тут же взлетают вверх, и он опускает взгляд на свою другую руку, в которой держит урну.
— Ах… точно.
— Ага. — Опомнившись, я рывком вырываю руку.
Он прочищает горло, быстро опускает свою ладонь, сжимает её в кулак. Затем молча передаёт мне Джоша. Я забираю его и отворачиваюсь, не встречаясь с Домом взглядом.
К счастью, пока я вытаскивала его из каменной ловушки, группа не ушла слишком далеко. Когда мы снова к ним присоединяемся, гид рассказывает о дисмалитах.
— В стадии личинки их единственная цель — питаться, накапливать как можно больше питательных веществ. Потому что когда они превращаются в мух, у них есть только один день жизни. И в этот день они заняты одной-единственной вещью.
— Ага. Трахаются, — бормочет подросток, который раньше пытался сфотографировать личинок, а потом хихикает над своей шуткой.
Но он прав.
Гид объясняет, что именно в этот день дисмалиты размножаются. Подмигивает, делая это намёком.
Меня зацикливает на этом факте. Один день. А я думала, что у Джоша была короткая жизнь. Что бы я сделала, если бы у меня был всего один день?
Мой взгляд сам собой скользит к Дому.
Он догнал нас, его силуэт нависает за моей спиной. Подняв голову, он разглядывает светящиеся точки на стенах каньона. Лунный свет пробивается сквозь трещину в своде, освещая его сильную шею.
Я резко отворачиваюсь и трясу головой.
Какая разница, что бы я сделала за один день? У меня их впереди полно. Столько, что я с радостью отдала бы брату несколько. Больше, чем несколько. Если бы я могла отдать Джошу половину своих оставшихся дней, я бы это сделала.
Группа движется дальше, и я слышу, как вода с шумом падает с утёса.
— Вы все были замечательной группой! Надеюсь, вы вернётесь днём, чтобы увидеть каньон с другой стороны, — кричит гид.
Подожди. Это уже конец?
Я резко останавливаюсь, и тут же во что-то врезаюсь. В сильное, массивное тело. Руки хватают меня за плечи, чтобы удержать.
— Мэдди?
Я поворачиваюсь, ощущая, как время и возможность ускользают сквозь пальцы.
— Экскурсия закончилась. Нам нужно развеять прах.
В свете моего фонаря я вижу, как у Дома напрягается челюсть, но он коротко кивает.
Между нами я снимаю крышку с контейнера. Затем выключаю фонарь. Дом делает то же самое.
Темнота накрывает нас. Но только на мгновение.
Маленькие всполохи света становятся ярче, пока глаза привыкают к темноте. Кажется, будто звёзды совсем рядом, стоит лишь протянуть руку.
— Он сказал оставить его в свете, — шепчу я, не зная, что ещё сказать.
Дом тихо соглашается.
— Ему здесь понравится. Он же сова.
— Точно.
Я благодарна темноте, когда мои руки начинают дрожать. И, несмотря на всю свою злость на него, в этот момент я благодарна и Дому.
За то, как он говорит о Джоше. Как будто он всё ещё здесь. Как будто он не просто в прошлом, но и в будущем.
Как будто он не исчез.
— Прощай, Джош.
Я наклоняю контейнер, и частицы моего брата оседают на каменистой земле каньона.
Дом молчит. Просто стоит рядом, пока я снова говорю прощай.
Глава 11
Адам: Оно открылось! 0718. Хочешь, что-нибудь украду?
Адам: Шучу.
Адам: Или нет…?
Адам: Подожди.
Адам: Разве у тебя не день рождения 18 июля?
Я сижу в машине и тупо смотрю на последнее сообщение Адама.
У него хорошая память.
Почему Дом использовал мой день рождения в качестве кода от сейфа?
Во время прогулки по каньону я загнала этот вопрос в самый дальний угол сознания. Но теперь, когда у меня есть подтверждение от Адама, я больше не могу это игнорировать.
Что это значит?
В этом нет никакого смысла.
Может… Может, по той же причине, по которой код хотела знать я. На случай, если с ним что-то случится.
Но если бы Дом исчез, и мне пришлось бы открыть сейф без его подсказки, я никогда бы не догадалась, что пароль — моя дата рождения. Я бы сначала попробовала его. Потом близнецов. Потом Розалин — вдруг он установил код ещё до развода. Родителей.