С любовью, Джош
Что за идеальная метафора, потому что, чёрт возьми, эта любовь тоже сейчас больно ранит.
— Думаю, это не самое плохое место, чтобы остаться, — задумчиво произношу я, поднимая пластиковый контейнер, чтобы Джош мог видеть, как солнце опускается за горизонт, а небо темнеет, становясь глубже по оттенку, чем окружающие нас растения. — Здесь хотя бы приятно пахнет.
Дом издаёт какой-то звук, который мне кажется недовольным. В груди вспыхивает раздражение, выжигая часть моей печали.
— У тебя что, проблемы с лавандой?
Он смотрит поверх кустов, его лицо снова застыло в этом знакомом, до зубовного скрежета раздражающем, непроницаемом выражении.
— Она нормальная.
— Нормальная?
Я крепче прижимаю Джоша к груди, оскорблённая за него и за эти чудесные ароматные растения.
— Лаванда — это восхитительный запах. Лёгкий, свежий, с земным, цветочным оттенком. Успокаивающий, но не приторный. Лаванда — это божественно. Ты когда-нибудь пробовал лавандовый латте? Он великолепен. Да, этот запах настолько хорош, что его можно пить. Если у хороших снов есть аромат, то это лаванда. Если ангелы существуют, можешь не сомневаться, они принимают ванну в лавандовой воде и моют свои задницы лавандовым мылом.
Пока я страстно, но абсолютно объективно восхваляю лаванду, Дом медленно переводит взгляд на меня, его брови приподнимаются всё выше с каждым моим аргументом.
— Я точно знаю, что люди, которые любят лаванду, физически, умственно и эмоционально превосходят остальных. А вот те, кто её не любит — бездушные роботы, мечтающие высосать из мира всю радость.
Я наклоняю голову, прикладывая ухо к крышке контейнера.
— Правда ведь, Джош?
Задерживаю дыхание, как будто прислушиваюсь.
— Он говорит, что я права и что Дом должен вынуть свой нос из своей не-лавандой-пахнущей задницы.
Дом скрещивает руки на груди и снова отворачивается к полям.
— Розалин всегда пользовалась лавандовыми духами, — говорит он после паузы. Пожимает плечами. — Я всегда считал этот запах… нормальным. Просто нормальным. Видимо, это и есть мой внутренний робот.
Мой поток язвительных комментариев мгновенно иссякает.
Отлично.
Я только что потратила последние пять минут, неосознанно восхваляя аромат его бывшей.
И чёрт бы меня побрал, она, наверное, пахла лавандой естественно, а он думал, что это духи. Это ведь Розалин. У неё всегда всё получалось с лёгкостью, будто само собой.
А теперь я внезапно начинаю сомневаться в своей любви к лаванде. Это мой собственный вкус, или я внушила себе, что мне нравится этот аромат, потому что в детстве хотела быть похожей на неё во всём?
Я сжимаю зубы, поворачиваюсь к Дому спиной, делая несколько медленных вдохов, чтобы успокоиться и напомнить себе, что обещала не бросаться на него с каждым удобным поводом.
То, что произошло между нами, случилось давным-давно. И я больше никогда не позволю ему обладать такой властью надо мной. На эти несколько коротких поездок я могу притвориться взрослой женщиной. Наверное.
Когда раздражение стихает, я медленно снимаю крышку с контейнера и поворачиваюсь на запад, туда, где солнце уже исчезло за горизонтом, но в небе ещё дрожит остаточное свечение.
— Надеюсь, тебе понравится этот запах, — говорю я брату, а затем бросаю взгляд на Дома, давая ему возможность сказать что-то тоже.
Его взгляд прикован к моим рукам, к тому, как я держу урну.
— Думаю, он уже любил его, — тихо произносит Дом. — А теперь будет любить всегда.
Я наклоняю контейнер, и прах Джоша срывается с ладоней, растворяясь в лавандовом бризе.
Глава 16
Я стараюсь свести общение с Сесилией Сандерсон к минимуму.
Это та же политика, которой она придерживалась в отношении меня всё детство, так что можно сказать, что я просто у неё научилась. Она продолжала в том же духе вплоть до недавнего времени. Но за последнюю неделю я получила пять пропущенных звонков от своей матери.
Когда телефон снова звонит в конце рабочего дня, я знаю, что должна просто проигнорировать его. Я уже давно усвоила этот урок. Но что-то заставляет меня спрятаться в одном из одиночных туалетов и провести пальцем по экрану, принимая вызов. Я пытаюсь убедить себя, что отвечаю только потому, что завтра мой день рождения, и, возможно, это просто звонок с поздравлением. Но я сомневаюсь, что Сесилия вообще помнит дату моего рождения, даже несмотря на то, что лично в этом участвовала. Она никогда не считала нужным отмечать этот день раньше, так с чего бы вдруг начать сейчас? Нет.