Дом — взрослый мужчина, и моё тело этому довольно.
Я плотнее закутываюсь в свою вязаную кофту, скрывая, как мои соски напрягаются под тонкой тканью майки. На секунду даже подумываю о том, чтобы уйти.
Но я устала сидеть в комнате. Как только мы вернулись из Валтур-Сити, я сразу же погрузилась в работу, проводя последние несколько часов за разбором завалов. Моим пальцам нужен перерыв от клавиатуры, а если я ещё раз уткнусь в экран, выискивая очередную неуловимую ошибку в базе данных, мои глаза начнут кровоточить.
Я выбираю один из мягких шезлонгов и откидываюсь, наблюдая, как Дом продолжает рассекая гладь воды, освещённый голубым сиянием подводных ламп.
После ещё нескольких кругов он касается рукой бортика вместо того, чтобы сделать кувырок. Ночь замирает без всплесков его движений. Над нами раскинулось звёздное небо, и я жду, когда Дом заметит, что у него есть зритель.
Но он не замечает. Просто ставит ноги на дно бассейна и смотрит в темноту.
Я начинаю медленно и насмешливо хлопать, потому что неспособна просто сказать ему, что его техника действительно впечатляет.
Дом резко разворачивается и стягивает очки. Я стараюсь не поёжиться, когда его взгляд падает на меня — и остаётся там.
— Близнецы в курсе, что ты пытаешься украсть их спорт? — спрашиваю я. — Последний раз, когда я говорила с Адамом, он ещё рассчитывал на Олимпиаду. Может, тебе стоит оставаться в бейсболе.
Дом ухмыляется и плавно подплывает ближе к той стороне бассейна, где я сижу.
— Принято. — Его взгляд скользит по моему расслабленному телу, и мне приходится подавить дрожь. — Не спится?
Я пожимаю плечами.
— Ага. Просто жутко, когда кто-то говорит, что в бассейне видели чудовище.
Он фыркает, и мысленно я ставлю себе плюсик за то, что снова заставила его смеяться. Дом делает это всё чаще за время наших поездок. Думаю, нам обоим понадобилось время, чтобы привыкнуть друг к другу. Чтобы понять, что из нас выйдет.
Дом — защитник, а я его неохотная подопечная?
Нет, это не сработает.
Я влюблённая школьница, которая однажды украла пьяный поцелуй?
Опять мимо. Большая ошибка.
Враги?
Тоже не вариант, когда слова Джоша продолжают нас связывать, когда его просьба вынуждает нас быть честными друг с другом.
С момента моего взрыва на Дома я всё думаю о том, насколько он всегда ответственный — почти каждую минуту каждого дня. И о том, как редко он позволяет себе расслабиться.
А ведь в прошлом это случалось. Чаще всего, когда Джош подначивал его, выводил на эмоции.
Но теперь, когда брата больше нет, кто будет это делать?
Может, Джош не просто назначил Дома моей нянькой. Он знал, что я отправлюсь в эти поездки, какими бы сложными или нелепыми они ни были. Ему не нужно было, чтобы Дом меня заставлял.
Ему вообще не нужно было, чтобы Дом мне помогал.
Может…
Может, он хотел, чтобы я помогла Дому.
Он хотел, чтобы я стала его другом?
Я вполне могу представить, как Джош переживал об этом. Как он беспокоился, что его суровый, зацикленный на работе друг, который всю жизнь тянет на себе братьев, может забыть, что значит просто общаться с людьми. Особенно после того, как его брак рухнул. Семь лет, и всё впустую.
Из того, что я видела, только Розалин, кроме моего брата, умела заставить Дома расслабиться. Чаще всего они с Джошем объединяли усилия, хитро заманивая его в ситуации, где ему приходилось получать удовольствие от жизни.
Так что Джош, подбираясь к концу, знал, что его лучший друг останется без этого спасительного рычага, без кого-то, кто будет вытаскивать его из собственной головы. Джош знал, что Дом нуждается в ком-то.
Но это не мог быть просто кто-то. Джош должен был выбрать того, кому Дом не сможет сказать «нет».
Свою младшую сестру.
Теперь его хитрый план так ясен, что мне хочется рассмеяться. Джош оставил мне не только задачу развеять его прах. Он оставил мне своего лучшего друга.
Ты лучше не думай, что Дом займёт это место у Джереми и Тулы, мысленно ругаю я брата.
Может, я и смогу справиться с чем-то вроде дружбы. Но «лучший друг» уже занят.
Я встаю с шезлонга, преодолеваю несколько шагов по бетонному покрытию и устраиваюсь на земле, скрестив ноги прямо перед Домом. Он наблюдает за мной с прищуром, как зверь, загнанный в ловушку.
Но не отступает.
— Как дела на работе? — спрашиваю я. Вопрос, который я задала бы Джереми или Туле. Своим друзьям. Тем, за кем я слежу, потому что они мне не безразличны.