– Но вы его виновным не считаете?
– Не считаю. Но выглядит все весьма подозрительно.
– Вы полагаете, что он скрылся, чтобы избежать позора?
– Возможно, – ответил Джоул. – У него серьезные проблемы.
– Когда вы видели его в последний раз?
– Двенадцатого сентября, в день, когда он исчез. Мы вместе обедали.
– А по чьей инициативе состоялась встреча? По его или по вашей?
– По его. Он позвонил и предложил повидаться. Естественно, я согласился. Я уже знал о его трудностях. Мы встретились неподалеку от «Пасифик Медоуз», в небольшом пабе «Диккенс». Там тихо, можно спокойно поговорить.
– Он рассказывал о проблемах с «Медикэр»?
– Он надеялся, что мы с Харви его защитим. Я его, как мог, успокоил, но объяснил, что покрывать никого не буду. Если обвинения будут доказаны, я при всем желании не смогу ему помочь.
– Но зачем ему было так рисковать? Тем более в таком возрасте, с таким положением. Денег же ему хватало.
– В этом я не уверен. Дау всегда зарабатывал достаточно, но содержание Кристал обходилось недешево.
Снова зазвонил телефон, но Джоул даже бровью не повел, поэтому я продолжила:
– Вы считаете, Кристал вышла за Дауэна ради денег?
– Я бы так не сказал, – покачал головой Джоул. – Думаю, она его искренне любит, но она всю жизнь жила в бедности. Она хочет быть уверенной, что, даже если с ним что-то случится, она не пострадает.
– Не намекал ли доктор Перселл на то, что, возможно, скроется?
Он снова покачал головой:
– Ничего такого я не заметил. Но если он скрылся, то ему придется скрываться всю жизнь.
Я заметила, как у Джоула изменилось выражение лица.
– О чем вы сейчас подумали?
– Мне пришло в голову, что он, возможно, подумывал о самоубийстве. Он сомневался в том, что Кристал, если скандал выйдет наружу, останется с ним. А вот насколько он был подавлен и как далеко мог зайти, предстоит выяснить вам.
– Джоул!
Мы оба обернулись и увидели стоящую в дверях Дану.
– Харви на второй линии. Он уже один раз звонил.
– Прошу прощения. Мне придется отвлечься.
– Да, разумеется. Спасибо, что уделили мне время. Возможно, я буду вынуждена еще раз обратиться к вам.
– Когда вам будет угодно. – Мы оба встали, пожали друг другу руки.
Дана проводила меня к лифту. В кабине я спросила:
– А что это за история с Клинтом Огастином?
– Все очень просто. Все шесть месяцев, пока он снимал у нас флигель, как только Дау уезжал на работу, Кристал незаметно пробиралась во флигель к Клинту. Проводила там около часа и возвращалась к себе. Об этом пошли сплетни по всей округе.
– Может, этому есть какое-нибудь другое объяснение?
Дана грустно улыбнулась и, подав мне плащ, сказала:
– О да, наверное, они просто пили чай.
4
В вестибюль больницы Сайта-Терезы я вошла около двух часов дня. В справочной мне сказали, где находится кабинет старшей медсестры.
Кабинет у Пенелопы Делакорт был небольшой. Я постучалась, она взглянула на меня поверх очков в роговой оправе. Ей было лет пятьдесят, и она, по-видимому, никак не могла решить – уже пора красить волосы или можно еще подождать.
– Вы миссис Делакорт?
– Да, – ответила она настороженно.
– Я Кинси Миллоун, частный детектив. Меня наняли рас следовать дело об исчезновении доктора Перселла. Могу я с вами побеседовать?
Не дожидаясь приглашения, я вошла в кабинет и села на стул. Пенелопа Делакорт встала и закрыла дверь.
– Собственно, мне нечего вам сообщить… – сказала она, усевшись и сложив руки на коленях. – Когда он… пропал, меня там уже не было.
– Вы долго проработали в «Пасифик Медоуз»?
– Я восемь лет была там администратором – до двадцать третьего августа. С доктором Перселлом я проработала неполных четыре года.
– Я думала, это он был администратором.
– Его должность называлась «директор по лечебной части тире администратор». Я была помощником администратора, так что, по сути, вы правы.
– Скажите, а почему вы оттуда ушли?
– «Дженезис», компания, которая руководит «Пасифик Медоуз», получила уведомление о том, что «Медикэр» намерен провести тщательную проверку нашей документации.
– А что их к этому подтолкнуло? – поинтересовалась я.
– Наверное, поступила жалоба.
– От кого?
– От одного из пациентов, или от опекуна, или от недовольно го сотрудника. Точно я не знаю, но они, похоже, понимали, что делают. Клинику подозревали в ряде нарушений: оказалось, что мы переплачивали поставщикам, выписывали счета за услуги, которых нам не предоставляли. Доктор Перселл перепугался и бросился обвинять во всем бухгалтера, Тину Барт. Я возмутилась и встала на ее защиту. Она никаких решений не принимала. Тина даже счета не оплачивала. Всем этим занималась «Дженезис».
– Если счета оплачивала «Дженезис», почему же ответственность не возложили на нее?
– Информацию им предоставляем мы. Обычно они не проверяют данные. Мисс Барт тоже этого не делала.
– Однако ее все-таки уволили.
– Да, и в тот же день я подала заявление об уходе. Я собиралась жаловаться в комиссию по трудовым спорам.
– И как они прореагировали?
– Я так и не подала жалобу. Поразмыслила как следует и решила не лезть. Тина Барт не хотела поднимать шум. Мы обе понимали, что не стоит привлекать внимание к тому, в каком положении оказался доктор Перселл.
– И в каком же он оказался положении?
– Понимаете, он нам всем очень нравился. Милейший человек и врач замечательный. Просто он совершенно не разбирался в правилах «Медикэр», не знал, какие услуги оплачивают, какие нет, что компенсируют частично, за что платит сам пациент. В этом действительно разобраться трудно. Одна ошибка – код не туда вписан или одна графа не заполнена, и вам безо всяких объяснений возвращают заявку.
– Вы полагаете, доктор Перселл намеренно обманывал правительство?
– Сомневаюсь. Не понимаю, какая ему от этого была выгода, разве что у него было тайное соглашение с «Дженезис» и фирмами-поставщиками. Но ответственность была возложена на мистера Перселла, он и должен был держать ответ.
– Как вы думаете, что с ним случилось?
– Не знаю. Меня там уже не было.
– Позвольте еще один вопрос. Какова судьба Тины Барт?
– Вы – детектив, вы и выясняйте.
Вернувшись в контору, я увидела записку от Дженифер. «Звонил Ричард Хевенер, просил перезвонить». Сердце у меня радостно забилось, я побежала к своему кабинету, отперла дверь, швырнула сумку на стол и схватила телефон. Трубку снял Ричард.
– Я переговорил с остальными претендентами, но ни один меня не устроил. Бездельник на бездельнике. Так что, если пожелаете, можем подписать контракт.
– Отлично! Когда я могу въехать?
– Я как раз собираюсь туда. Если вы сейчас свободны, можете завезти мне чек. Тысячу шестьсот семьдесят пять долларов, включая залог, на имя «Хевенер пропертиз».
– Конечно. Я сейчас здесь, через дорогу.
– Да ну? А я и не знал. Тогда подходите, подпишем контракт, и я отдам вам ключи.
Похоже, ему было неловко говорить о деньгах, из чего я сделала вывод, что хозяин он неопытный.
– Сейчас буду. Спасибо вам.
Едва повесив трубку, я исполнила победный танец, а в уме уже прикидывала, как буду переезжать. Я сунула в сумку рулетку, прихватила блокнот и карандаш, проверила, включен ли автоответчик, и направилась в свою новую обитель.
Я шла к дому и уже чувствовала себя здесь хозяйкой. Войдя, я тщательно вытерла ноги о коврик, положенный именно для этой цели. Дверь в мой новый офис была открыта, и оттуда доносился запах краски. Я заглянула внутрь и обнаружила Томми, который, ползая на карачках, красил белой краской плинтусы. Он улыбнулся мне и продолжил работу.