— Ты сам на меня налетел! И я не узкоглазый!
— А какой ты? Вылитый китаёза!
— Сам ты китаёза! Я русский! И отец у меня тоже русский! У меня даже имя, как у него!
Пацаны стоят друг перед другом, как два молодых задиристых петушка.
Интересно, как мой Васёк из этой ситуации выкручиваться будет? Вмешиваться в их разборки я пока не собираюсь.
— Ну и как тебя зовут, «русский»?
— Нормально меня зовут! Так же, как и моего отца — Пача!
ЧТО???
Я даже не заметил, как оказался на ногах. Его зовут Пача?!
Васька мой тоже застыл с удивлением на лице.
Я прокашлялся и обратился к его визави.
— Послушай, парень! Как, ты сказал, тебя зовут?
Паренёк оборачивается ко мне и отвечает:
— Так же, как и моего отца — Пача…
А я стою и разглядываю его.
Нет, я немного ошибся. Ростом он на пару сантиметров пониже Васьки будет. Но тоже жилистый и крепкий.
На лицо довольно симпатичный метис. Чуть узковатые чёрные глаза, но лицо вполне европейского вида.
И да… Они с Васькой даже похожи немного друг на друга.
— А как зовут твою уважаемую мать, Пача?
— Её звали Халандига…
Моё сердце внезапно пропускает удар…
— Звали?.. Она умерла?
Паренёк кивает и говорит.
— Да, заболела и умерла девять дней назад. Перед смертью сказала, чтобы я нашёл своего отца…
Девять дней назад… Халандига умерла…
Я обессиленно сажусь опять на скамейку.
— Бать, ты чего? Тебе плохо?
— Знакомься, сынок. Это твой старший брат — Павел Павлович Мулинский…
… — Пача! Миленький! Что случилось? Почему ты плачешь?..
Я подскакиваю на кровати и не могу сообразить, что произошло. Я что, опять попал в прошлое?
В едва нарождающиеся свете утра вижу смотрящую на меня с тревогой молодую и красивую Лизу. Неподалёку спит в своей кроватке маленький Васька…
Блин… Это что, сон был просто?
Но сон такой настоящий, ничем от реальности не отличимый…
— Пача! Ты чего молчишь?
— Прости, солнышко! Просто сон приснился не очень хороший. Что умер хорошо знакомый мне человек…
Лиза крестится и молча обнимает меня.
— Ты помолись за здравие этого человека! Может он заболел, вот тебе такой сон и приснился…
Мы лежим с Лизой обнявшись и смотрим, как постепенно светлеет в доме. И я говорю:
— Когда родится дочка, мы её Дашуткой назовём.
Лиза вздрагивает и смотрит мне в глаза.
— Как ты догадался? Я сама на днях лишь поняла, что в тяжести.
— Так ты это точно?!
Я на радостях сгребаю пискнувшую Лизу в охапку и начинаю её всю целовать!
У нас будет дочка! Дашутка! Если сон не соврал конечно…
Хотя во сне у нас вдобавок ещё и двойняшки должны будут родиться. Пацан с девкой. Но они родятся где-то в седьмом году только.
Если только этот сон показал именно моё будущее.
Я теперь во всё поверить могу. Ибо сам себе являюсь доказательством. Ведь по всем законам до моего собственного рождения больше семидесяти лет ждать ещё надо. Но я уже здесь и сейчас.
Так что и сон вполне пророческим может быть. Хрен его знает, что и как нашим миром управляет…
Так… Если верить сну, то минимум десять лет я ещё точно проживу. И проживу их довольно неплохо. Раз ещё и патронная фабрика у меня будет…
Придётся, значит, мне в Хабаровск ехать, подыскивать место, да и строить фабрику.
Тем более, что я уже думал об этом. А тут ещё и сон в руку. Вот, значит, после Рождества я и поеду.
Наступивший девятьсот второй год принес мне сплошные хлопоты.
Неподалёку от Затона я выкупил землю под строительство фабрики. Связался с американской фирмой насчёт поставок оборудования для строительства небольшой патронной фабрики.
Почему небольшой? Да потому, что работать на ней пока некому будет. Хабаровск, хоть и город, но ещё не очень большой. Рабочих искать мне придётся.
Хотя, возможно, часть из них женского пола будет. Вот дома же у меня девушки на снаряжении патронов работают, и работают качественно, без нарушений технологии.
На всё про всё опять до хрена денег у меня ушло. Не все, конечно, но довольно много.
И вот тут, правда, мне немного повезло. Мне присоветовали неплохого управляющего. И если он нормально справится со строительством фабрики, то, скорее всего, он же и её директором будет.
А пока на моём участке валится лес, бревна складываются в штабеля до лета.
Дома же пока всё по старому идёт. В мастерской изготавливаются два вида мулинок с разными затворами. Плюс, они же, но в охотничьем варианте. С короткой ореховой ложей, тщательной отделкой и полировкой.