– Понял, – ответил Ветров и быстро поднялся на второй этаж.
Обычная двухкомнатная квартира отличалась от других только тем, что в ней был сделан очень дорогой ремонт. Обстановка в квартире была не нарушена. Богатая мебель и посуда создавали уют.
– Привет. Слушай, а тело где? – подошел он к оперативнику и негромко спросил.
– А, Никита, привет. Там, в ванной. Эксперт осматривает, – ответил Семенов.
– Слушай, а что он тут делал вообще?
– Хороший ты вопрос задал. Я, Никитос, хрен его знаю, что может делать бизнесмен такого уровня в простой квартире в простом девятиэтажном доме. И, самое главное, нам это предстоит выяснять. Какой черт его сюда принес?
Ветров заглянул в ванную. Эксперт осматривал голое тело мужчины лет шестидесяти с огнестрельным ранением в грудь.
– Он что, ванну принимал?
– Точно так, – ответил эксперт.
– Слушай, Эд, значит, он здесь с кем-то встречался. С бабой какой-то, точно.
– А почему ты решил, что с бабой? Соседи говорят, что парень какой-то у подъезда тусовался, – ответил Семенов.
– Ты думаешь, он по мальчикам? – посмотрел на него Ветров.
– Никита, откуда нам знать. Нам предстоит сейчас перевернуть все его связи и знакомства, чтоб узнать, что он вообще тут потерял. Давай ребята тут отработают, а мы с тобой к жене поедем.
– Я тогда в машине жду.
– Миха, мы с Никитой до жены сгоняем! – сказал Семенов, заглянув в комнату.
– Да, давайте. Эд, только подробней опросите! И узнайте, почему без охраны был! – крикнул следователь из комнаты.
– Хорошо! – ответил Семенов.
К пяти вечера пять оперативников уголовного розыска, работавшие по убийству, собрались у начальника. Каждый докладывал о проделанной работе. Семенов докладывал последним, но, когда он только начал говорить, начальник его перебил:
– А что-то я не вижу Ветрова. Где он?
– Николай Николаич, после разговора с женой убитого я оставил его понаблюдать за домом.
– А что, дом не охраняется? – спросил начальник.
– Особняк и вся территория охраняются, но вела она себя странно. Я думаю, что она реально могла его заказать, – объяснил Семенов.
– Хорошая версия, но что нам даст наблюдение?
– Ветров пока посмотрит, какие машины и кто будет приезжать.
– Надо было еще кого-то к нему отправить, чтоб один там не сидел. Он на машине?
– Да, Николай Николаевич. Я после совещания сам к нему поеду, а утром Спицын и Клюев нас сменят.
– Что ж, хорошо. Сурков тогда заводит дело, и все наработанные оперативные материалы ему. И, Коля, чтоб дело было как девка на выданье. Его точно проверять будут и судить, все ли мы сделали. Если за дней за десять не раскроем, нас проверками замучают.
– Понял, Николай Николаич.
– Запишешь туда все версии, но приоритетная – это жена. Толя, ты технарям задание на все ее телефоны и сообщения. Наружное наблюдение заказывайте, с послезавтра чтоб выставились за ней.
– Ясно, сделаю, – ответил Клюев.
2
Семенов вышел из машины и махнул рукой водителю, чтоб уезжал. Пройдя через небольшую лесопарковую зону, он подошел к машине Ветрова. Автомобиль был пустой, он увидел его впереди. Тот наблюдал за воротами и домом Крутовых, выглядывая из-за дерева.
– Ну, чего там, Никита? – негромко спросил он, тихо подойдя со спины.
– Тьфу ты. Эд, ты чего пугаешь? – почти шепотом, вздрогнув и повернувшись, ответил Ветров.
– Что, обкекался, Никитос? – улыбнулся Семенов.
– Хоть бы предупредил, когда подходил.
– Ладно, не возмущайся. Чего у нас тут? – так же тихо спросил Семенов.
– Смотри, какие-то машины подъехали. Там какой-то мужик приехал, и с ним человек шесть бойцов. Темнеет, плохо видно.
В это время раздался выстрел и грубый мужской голос что-то кричал.
– Надо поближе подойти. Пойдем, только аккуратно, – сказал Семенов.
Когда до ворот осталось метров двадцать, впереди было открытое пространство, но мужчина продолжал ругаться. Все его ругательства и угрозы адресовались женщине, которая стояла в открытых воротах и плакала.
– Князь, там кто-то есть! – крикнул один из бойцов.
– А ну проверить! Дай пистолет! – мужчина подошел и взял у одного из помощников оружие.
Сняв с предохранителя макаров, он тут же стал стрелять в сторону лесопарковой зоны. Два помощника достали пистолеты и тоже открыли огонь.
– Мать моя – женщина. Ветров, уползаем. Быстрей, – упав на четвереньки, стал уходить Семенов.