Сюзанна остановила машину перед рестораном на окраине Санта-Фе.
– Итак, дорогая, роль, которую предстоит тебе сыграть, – скромность, притворная застенчивость, – она протянула последние слова, подчеркивая красоту своего нежного голоса. – Играй с ним, как с рыбкой, отпускай леску все длиннее и длиннее. Моравио и Леонард в твоей власти. Ты используешь их, а не наоборот. Поняла? Подумай о стратегии, – проинструктировала Сюзанна.
Ния кивнула. Стратегия? Хорошо. Сюзанна была сердитой и сдержанно-суровой. Никаких признаков игривой парижской дебютантки и романтического розового платья. Но, несмотря ни на что, Ния не могла думать о примирении с Леонардом. Это значило бы – просто лечь и позволить ему растоптать ее. Продолжать игру. Ей не хотелось. Она мечтала хоть раз в жизни расстроить его планы – прямо и открыто. Но вместе с тем она умела поставить себя на место Сюзанны и понять ее.
Сюзанна вздохнула и откинула со лба пряди волос, снова посмотрела на часы.
– Я вернусь за тобой ровно через два часа. Позвони мне в гостиницу или Харму, если что-то покажется тебе не так.
У Нии появилось странное ощущение, когда Сюзанна уехала. Будто автомобиль – лодка, а ресторан – остров, на котором ее покинули. Она спросила у хозяина, где столик Моравио. Тот провел ее к кабинке в конце зала.
Ния вошла в кабинку. Моравио привстал, приглаживая жесткие волосы, наклонился, хотел поцеловать ее в щеку, но она протянула руку.
– Мануэль, – сказала Ния, – давай поговорим о делах. Расскажи мне о Соне, о новом романе. Объясни, как я могу тебе помочь? Где ты застрял?
– Застрял? – переспросил он. – Дела? Соня не бизнес для меня. Она – моя жизнь.
– Но, Мануэль, она придумана. Я хочу, чтобы ты понял: я – не Соня. Я – это я, – он молчал, и Ния продолжала: – Верно, ты и сам знаешь? – спросила она. – Я не смогу говорить с тобой о развитии ее образа. Я не могу быть ничьим мифом.
Он молчал, складывал и снова разглаживал салфетку. Официант принес бутылку «Фьюма». Моравио попробовал вино, одобрительно кивнул.
– Да, конечно, я знаю, что это так, – заговорил он. – Но я не хочу, чтобы так было. Я проделал долгий путь, чтобы поговорить со своей героиней через тебя. Я хочу пообедать с Соней, танцевать с Соней, быть… с Соней. Ты правильно предположила, красавица.
– Значит, именно здесь ты и застопорился. Ты думаешь, что она существует вне тебя, во мне?
Он неожиданно рассмеялся, откинув голову на спинку кресла. Потом перегнулся через стол к Нии, вынул чековую книжку, написал ее имя на чеке и посмотрел ей в глаза.
– Тогда сыграй Соню. Веди себя, как она. Всего один раз. Сейчас, когда мы вместе, – он погладил рукой ее руку, задержал пальцы на плече, прикоснулся к волосам возле шеи. – Импровизируй: Соня со мной сегодня вечером. Я нанимаю тебя, плачу тебе все ясно и понятно. Строго профессионально, да? Я консультируюсь с тобой по поводу развития образа. Каков твой гонорар? Сколько платит Леонард за неделю съемок? Я заплачу тебе столько же за один вечер.
– Моравио, – сказала она, трогая его за руку. – Разве мы не можем побеседовать просто так, как актеры?
У нее было чувство, что она – проститутка. Ее – покупают. Надень черные кружева, оближи губы, выполняй его сексуальные фантазии. Будь его черной богиней. Оплата за час. Наверное, именно этого он хочет. Влюбиться в Сони. Совокупляться с Соней. Потом возвращаться домой и писать о ней.
Моравио взял стакан, допил вино, налил еще. Потом рассмеялся.
– Ты – умная женщина, Ния. Твое сопротивление мне, в самом деле, помогает. Правда. Я не осознавал, как сильно Соня мной овладела. Думал, что ключ к ее написанию – ты.
– Нет, – отрезала Ния.
– Я далее собирался попросить тебя надеть вот это. «Приехали, – ахнула Ния про себя. – Пояс с подвязочками и открытый бюстгальтер в бразильском стиле?»
Вместо этого Моравио достал из-под стола шляпную картонку и поставил ее на стол. Он снял крышку, порылся в оберточной бумаге, извлек шляпку тридцатых годов: с перьями, черными стеклянными бусинками и вуалькой. Это была шляпа официантки в той части фильма, которую они отсняли на Манхэттене.
– Я взял ее в костюмерной. Ты будешь в ней выглядеть очаровательно, – сказал он.
Ния отказалась. Неужели и он не может остановиться?
– Мне нравится моя шляпа, она вполне меня устраивает.
Моравио почти любовно погладил шляпку, уложил ее в картонку, перевязал и поставил картонку на пол. Кабинка, где они сидели, была уединенной. Ния не видела остальную часть ресторана. Ей вдруг стало тесно и неуютно.
– Ты знаешь, я вырос в Бразилии, в Рио. Мать отсылала меня на лето к дедушке с бабушкой. На плантацию. У них был прямо-таки дворец, построенный в джунглях. Прекрасный, удобный, вдали от цивилизованных городов. Дорога была долгой – несколько дней на поезде, потом на машине. Особняк напоминал сундук с драгоценностями. Фонтаны, сады, все резко отличалось от окружающей нищеты, от деревенских лачуг. Им принадлежала огромная территория. Они были похожи на короля и королеву, все в городишке работали на них. Была еще одна семья, которая владела землей в тех местах. Люди жили словно их рабы.