Председатель. — Только это?
Щегловитов. — Да, — это указание…
Председатель. — Но что же, собственно, говорилось о том, как реализовать направление, которого держался Акимов?
Щегловитов. — Тут вопрос свелся к тому, что правая группа государственного совета должна быть усилена…
Председатель. — Кем был вопрос сведен к этому?
Щегловитов. — Я сейчас в точности не могу воспроизвести, но очень может быть, я вполне допускаю, что этот вопрос был выдвинут мною…
Председатель. — Бывший император дал свое согласие на это?
Щегловитов. — И высказал, что это именно соответствует…
Председатель. — Вы имели одну эту аудиенцию или еще другую, по поводу некоторых реформ, которые нужно было ввести в государственный совет?
Щегловитов. — Относительно личного состава? Мне был передан список лиц, которые были намечены к устранению… По крайней мере, его величеству их указал Трепов… Там, если я не ошибаюсь, было до 10–12 лиц указано…
Председатель. — Вы не оговорились, когда сказали: «по крайней мере, бывший государь сказал, что эти лица намечены Треповым»? И как вы считаете: эти лица были, действительно, намечены Треповым или через Трепова кем-нибудь?
Щегловитов. — До известной степени, тут было мое участие, потому что правая группа государственного совета, во главе которой я состоял как председатель, она, еще задолго до 1 января, не раз останавливалась на этом вопросе, и вырабатывался список тех лиц, которых правая группа желала бы иметь в своей среде, как членов государственного совета. И вот список таких лиц я передавал А. Ф. Трепову. В списке, который я получил от его величества, не все фамилии оказались, которые были в том списке, который я передавал Трепову, но некоторые были. Так что на ваш вопрос, можно ли считать, что весь этот список, который я получил в Царском Селе, исходил непосредственно от самого Трепова, я должен ответить — нет, потому что по тем объяснениям, которые я дал, следует, что все-таки, в известной мере, отразилось как бы мое участие , как председателя правой группы членов государственного совета.
Председатель. — Какое участие в правой группе принимал Римский-Корсаков?
Щегловитов. — Особенной роли в правой группе он не играл, он только посещал все заседания.
Председатель. — Значит, правая группа имела свои заседания?
Щегловитов. — Как же…
Председатель. — Велись протоколы этих заседаний?
Щегловитов. — Нет. Обыкновенно я, в качестве председателя, отмечал себе для памяти.
Председатель. — Где происходили заседания?
Щегловитов. — В здании Мариинского дворца.
Председатель. — Вы принимали участие в заседаниях некоторых членов государственного совета, которые группировались около Римского-Корсакова или в числе которых был Римский-Корсаков?
Щегловитов. — Нет. Я получал приглашения, но ни в одном из этих заседаний я не был. Я помню, — перед 1 января или, может быть, после 1 января, — было приглашение в виде билета, но я на заседание не пошел…
Председатель. — Вам известно было, что среди некоторых членов государственного совета вырабатывалась программа некоторых изменений, которые нужно было произвести в существующих порядках или в существующих законах?
Щегловитов. — Я знал, что у Римского-Корсакова собираются, но никогда, собственно, толком не мог себе выяснить. И, спрашивая отдельных лиц — на чем, собственно говоря, остановились? — получал ответ: толковали и разошлись, не придя ни к какому выводу…
Председатель. — По вашим сведениям, кто бывал у Римского-Корсакова на этих собраниях, на которые вы получали приглашения?
Щегловитов. — Я боюсь утверждать потому, что придется называть имена, относительно которых я не могу удостоверить, — были они там или нет… Это поставило бы меня в очень затруднительное положение…
Председатель. — Но, быть может, вы сделаете это, с той оговоркой, что вы вполне определенно утверждать не можете…
Щегловитов. — Я думаю, там был Марков, думается, Замысловский мог быть… Но повторяю, ради бога…
Председатель. — Вы просите не считать этот факт установленным вашим показанием?
Щегловитов. — …Потому что я там не присутствовал, не видел и не могу установить…
Председатель. — Вы не были осведомлены о целях, в каких вырабатывалась программа этих реформ — реформ весьма существенных — в области русского государственного строительства?