Майкл встал и поклонился:
— Прошу прощения, ваше величество. Я… — он сделал паузу, — я просто боюсь.
— Мы все боимся, — сказал Габриэль. — Ищи в этом утешение. Именно страх скрепляет наш альянс. Мастер Юлий?
— Ваше величество, у меня есть сообщение от ваших звездочетов.
— Продолжай, — сказал Габриэль.
Анна держала его камзол, Макгилли — шоссы.
— Ваше величество, они повторили свои расчеты и хотят сообщить результат непосредственно вам. Если вкратце…
— Слава богу, — сказал Майкл вполголоса.
Мастер Юлий покосился на него.
— …вкратце, они более чем уверены в названной дате и времени. Они хотят обсудить возможные разветвления.
— Да, — сказал Габриэль.
— Когда, милорд? — спросил Юлий.
— Сейчас.
Майкл налил им обоим еще гипокраса.
— Напьюсь, как скотина, — пробормотал Габриэль. — Возможно, это лучший способ провести следующие пять дней.
Он протянул руку, чтобы взять чашку, простую чашку из красноватой глины.
— Пресвятая Дева Мария! — не сдержался Майкл.
На красно-коричневом фоне чашки рука императора светилась, как раскаленный металл. Все головы повернулись.
— Майкл! — одернула его Бланш.
— Черт. — Габриэль тоже посмотрел на свою руку. — Да.
— О боже, — сказал Майкл.
— Пожалуйста, не называй меня так, — возразил Габриэль.
Послышался нервный смешок. Пайам нахмурился из-за богохульства, а Кларисса громко расхохоталась. Смех прервался появлением магистров аль-Ширази и бин Маймума, свежих и хорошо одетых. Удивленный смехом бин Маймум развернул свиток, исписанный уравнениями.
— Дамы и господа, — Габриэль взял у Макгилли шоссы, — как видите, я пока надеваю их по одному за раз.
Все, особенно ветераны, снова засмеялись.
Когда Анна и Макгилли принялись затягивать шнурки, он повернулся лицом к ученым.
— Прошу вас, начинайте.
— Ваше величество, — заговорил бин Маймум, — как вы и просили, мы повторили все наши наблюдения и подтвердили ранее вычисленное время, — он слегка поклонился Бланш, — как и просила ее величество, мы нашли ошибки и рассмотрели их с учетом того, что мы теперь знаем о расположении врат. — Он посмотрел на своего спутника: — То, что последует дальше, больше похоже на теорию, чем на установленный факт.
Габриэль натянул узкий алый камзол. Капитан получил множество мелких ран, и левое плечо все еще горело всякий раз, когда он поднимал руку. Макгилли дернул слишком сильно, и Габриэль скривился.
— Прекрати! Не вы, сэр. Макгилли, я не одна из твоих тупых овец, постарайся поосторожнее.
Горец покраснел. Анна подошла слева и ловко натянула узкий рукав, не задев больное место.
— Сила не всегда нужна.
— Все я делаю не так, — с горечью произнес горец и замер.
— Иди отсюда, — сказала ему Анна.
Макгилли выглядел испуганным, униженным и таким несчастным, что Габриэль чуть его не пожалел. Но Анна была права. Он начал сам шнуровать камзол.
— Изложите свою теорию. У вас есть две минуты.
— Ваше величество, мы думаем, что врата будут открываться последовательно, через определенные промежутки времени, а не все одновременно. Последовательность неизменна и зависит от созвездия, которое властвует над конкретными вратами. — Ученый-яхадут подергал себя за волосы. Тревожился он не меньше Макгилли.
Габриэль перестал возиться с камзолом.
— Повторите.
— Есть по крайней мере семь врат, милорд, а вы сами утверждаете, что их целых пятнадцать.
Габриэль кивнул и посмотрел на Моргана, который скрестил руки на груди и закрыл глаза.
— Или двадцать два, — добавил тот.
— Госпожа Юлия проводила свои расчеты для единственных врат, местонахождение которых она знала точно, — сказал аль-Ширази.
— Лиссен Карак, — ответил Габриэль, почти довольный.
— Да, милорд. Это…
— Бога ради. То есть разница между Арле и Лиссен Карак составляет около трех дней.
— Вы все правильно поняли. — Восточный ученый поклонился.
— Это нам на пользу, — сказал Морган.
— Как это? — не понял аль-Ширази.
Морган не открывал глаз.
— Не похоже, что эти врата приведут нас к Лиссен Карак, — сказал он, как будто это было очевидно.
— Ты хочешь быть властелином всех миров? — тихо спросила Бланш.
Габриэль закрыл глаза и погрузился в ту часть позаимствованного у Аль-Рашиди Дворца воспоминаний, где хранились его карты. Не совсем карты. Скорее это были маршруты паломничества, списки посещенных мест.