— Я ведь уже давно говорил, что ты принадлежишь мне. И независимо от того, будешь ты любить или ненавидеть меня, это никогда не изменится. Поэтому, если хоть немного дорожишь своей жизнью, ты научишься принимать все это как должное.
Он поднялся на ноги, освобождая ее от веса своего тела. Арианна медленно соскользнула на пол. Она тихонько всхлипывала, пока он одевался, сдерживая себя до тех пор, пока его шаги не затихли, и он окончательно не вышел из комнаты. Только когда дверь закрылась, она дала волю своим эмоциям. Рыдая и дрожа от осознания того, что он никогда не позволит ей уйти.
Глава 12
Низкий, мрачный и резонирующий звук заполнил тишину маленькой комнаты. Арианна подняла взгляд на нотные листы над клавишами, они несли в себе легкую и светлую музыку, которую девушка не могла сыграть, не могла заставить себя наслаждаться ею.
Палец выстукивал единственную ноту на одной клавише снова и снова.
Она была способна лишь на это.
Прошло уже две недели, и каждая ночь приносила с собой еще больше унижений, больше насилия. Тело покрывали многочисленные синяки и побои, а разум готов был рассыпаться на мелкие осколки. Она стала пленницей в собственном доме, вещью, предназначенной лишь для доставления удовольствия. Ее роль была настолько ничтожной, что в итоге от девушки осталась лишь пустая оболочка, лишенная эмоций и привычного света.
Коннор стоял у двери музыкальной комнаты, как всегда охраняя ее. Арианна уже привыкла к его присутствию и, как ни странно, находила утешение в его постоянно пристальном взгляде. Они редко общались, обычно это сводилось к тому, что она либо отвечала на его вопросы, либо комментировала сказанное. Однако, шли недели, Джозеф все больше погружался в себя и свою одержимость, утаскивая Арианну за собой. Теперь она не могла открыто говорить или выражать свое мнение о чем-либо.
До этого утра она все еще была в состоянии играть, но предыдущая ночь оказалась кошмаром наяву. Предпочтения Джозефа становились все изощреннее, все развратнее. Он насиловал ее так, как никому не должно быть позволено, разрывал ее тело на кусочки, связывал цепями и затыкал рот кляпом, произнося при этом слова любви, и это в то время, как она носила его ребенка. Она все еще помнила обещания, данные в ночь их свадьбы, желание иметь общего ребенка. Она знала, что он был болен, что его разум поглотило нечто неведанное и темное… и выбраться из этого мрака было подобно тлеющему огоньку надежды.
Она стала невосприимчивой к надругательствам и оскорблениям, смешанным со словами любви. Достигнув той точки, где смерть была желанной, она втайне надеялась, что однажды он зайдет слишком далеко, освободив ее от этой жизни, а не просто доведет до потери сознания удушением.
Каждое утро просыпаясь, девушка заставляла себя встать с кровати и покинуть гостиную. По прошествии первой недели она стала замечать, как глаза Коннора искали новые повреждения на ее теле, как они темнели, с какой печалью он прикрывал их, когда находил искомое. Он ничего не говорил об этом, не делал попыток завести разговор в те недели надругательств Джозефа, так что, когда позади мягко раздался глубокий голос, пока она играла ту самую тональность, изумление охватило ее, прежде чем она повернулась посмотреть в словно мерцающие изумрудами и нефритами глаза на фоне загорелой кожи и черных волос.
— Уверен, вы слышали это миллионы раз за свою жизнь, но ваша игра безумно красива.
Она удивленно моргнула, не ожидая услышать комплимент от сильного и всегда молчаливого охранника. Ее глаза переместились на пол. В тот момент она не могла выдержать натиска его пристального взгляда. Девушка чувствовала себя уязвимой, обнаженной, пристыженной после ночей, проведенных с Джозефом в последние пару недель.
— Спасибо, — развернувшись к пианино, она подняла руки, как будто собиралась снова играть, но единственной вещью, что коснулась слонового цвета клавиш, были слезы, сдерживать которые у нее не осталось сил.
Мягкий отзвук ботинок, ступающих по каменной плитке, был единственным предупреждением, прежде чем сильная рука мягко опустилась на ее плечо.
— Не хотели бы вы сходить куда-нибудь сегодня, за пределы особняка? Прошло немало времени с тех пор, как вы в последний раз видели солнце, — тон его голоса был расслабленным и сострадательным, глубина баритона окутывала ее тело, как теплое одеяло в зимний вечер. Арианна засомневалась, почувствовав утешение в его голосе, в его присутствии, но, невзирая ни на что, согласилась. Иногда, когда все, что дано человеку — это одиночество и тишина, иметь какую-либо взаимосвязь с другим живым существом — это благословение, несмотря на ее истоки.
Ее разум погрузился в воспоминания о последнем разе, когда она отважилась выйти наружу в лес, покрытый густым туманом, который скрывал все опасности, таящиеся поблизости. Рядом с ней находился монстр, прячущийся в лесу тем утром, тот, к кому она успела привыкнуть с того рокового дня.
— Ты так мне доверяешь, что готов пустить прогуляться? А что, если я сбегу без оглядки? — она знала, что шанс настолько мал, что, даже если бы она попыталась, не добилась бы успеха, но это не останавливало бесконечный поток фантазий в ее голове.
— Пойдемте. Прогулка может пойти вам на пользу, — его рука все еще лежала на плече, и тепло, что от нее исходило, разливалось по коже, оттесняя холод, который сковывал кости.
— У тебя будут проблемы? Одобрит ли это Джозеф? — она не могла скрыть презрение в своем голосе, произнося имя собственного мужа. Повернувшись так, чтобы краем глаза видеть Коннора сквозь пелену густых ресниц, она заметила, как его губы тронула легкая улыбка, а на щеке показалась ямочка.
— Инструкции, которые дал мне Джозеф, заключаются в том, чтобы держать вас подальше от его людей и крыла, а также обеспечить вашу безопасность. Что касается остального, то решение куда пойти остается за вами до тех пор, пока это не выйдет за пределы его владений.
Смиренный вздох сорвался с ее губ, и она кивнула в знак согласия.
Наклонившись, Коннор взял ее за руку, помогая подняться со скамейки и выйти из музыкальной комнаты навстречу ожидавшему снаружи солнцу.
Толстый наземный покров и листья хрустели и разлетались под ногами Арианны, когда они с Коннором шли в сторону дорожки, ведущей в лес, находящийся в пределах владений. Она подставила лицо солнечным лучам, закрывая глаза от ослепительного света, но приветствуя тепло, окутывающее кожу. Глубоко вдохнув, она содрогнулась при мысли о том, как долго не выходила наружу, чувствуя благодарность мужчине за предложение.
Как и всегда он сохранял молчание во время прогулки, но выглядел непреклонным в своих действиях. Когда они наконец скрылись в тени навеса, Арианна прочистила горло.
— Мы направляемся в какое-то конкретное место?
Он повернулся, мягко взяв ее руку в свою, помогая переступить через выступающие корни дуба.
— Вообще-то, да. У меня было много времени, чтобы изучить эту местность, прежде чем Джозеф приказал мне присматривать за вами. В этих краях есть много невероятно красивых, но в то же время укромных мест, расположенных по всей территории. Я проводил много времени в них в свободные от заданий минуты. Однако, одно из них красивее, чем остальные. Именно туда мы и направляемся.
Девушка просто умирала от любопытства, она стеснительно улыбнулась, когда Коннор отпустил ее руку.
— Несмотря на то, что мы уже достаточное время живем здесь, мне не представился шанс исследовать эти места. Между вечеринками, моей музыкой и… им… единственным разом, когда я рискнула прогуляться в лес, был тот злосчастный день.
Коннор кивнул.
— Жаль, что это произошло. Мне посчастливилось оказаться поблизости, чтобы услышать ваш крик. Не хочу думать о том, что могло бы случиться, если бы я находился где-то далеко.
Его извинения, позабавили Арианну, в сделанном им замечании чувствовалась ирония.
— Ты всего лишь отправил меня из Ада, да в полымя.
Он остановился, услышав ее слова, его плечи напряглись, а затем расслабленно опустились после этих слов. Не говоря ни слова, он продолжил вести ее все глубже в лес, время от времени останавливаясь, чтобы придержать ветку или помочь ей переступить торчащие корни, усеивающие тропинку. Купол из деревьев скрывал их в тени, но после часа путешествия ее глаза наконец-то увидели проход, где свет каскадами окутывал лес, принося жизнь и цвет деревьям и растениям, которых касался. Она могла слышать слабый шум бегущей воды, в изумлении девушка изогнула брови, когда попыталась выглянуть из-за внушительной фигуры Коннора, чтобы взглянуть, куда он ее вел.
Наконец, выйдя из тени деревьев, Коннор отошел в сторону, чтобы дать Арианне беспрепятственный обзор места, куда он привел ее. Глаза распахнулись навстречу яркому сиянию солнца. Она стояла с открытым от удивления ртом, пораженная красотой, простиравшейся перед ней. Неуверенно шагая, она передвигалась по направлению к спокойному прудику, который образовался из реки, протекающей по всей резиденции. Камни переливались множеством оттенков золотого, красного и коричневого, вода пробегала сквозь них, имитируя сверкающие бриллианты, путешествуя по отражению от солнечного света.
Единственными звуками, что долетали до ее ушей, были журчание воды и пение птиц, доносящееся из леса позади. Оглядываясь по сторонам, она была потрясена полевыми цветами, что усеивали долины, тянущиеся по другую сторону ручейка. Здесь было прекрасно, вдохновляюще, от увиденного в ее тело будто возвращалась жизнь.