— А также стал Боровским, — согласился я.
— Игорь, ты неисправим! — Даша вздохнула. — Но зато с тобой не скучно…
— Вот! — я поднял указательный палец. — А Спиваков — это я.
— Этого я и опасалась, — опуская уголки рта, заметила девушка. — Хотя твои прежние фамилии были, конечно, не лучше…
— Ты готова мне помочь? — спросил я, и моя рука опустилась с ее плеча на талию.
— Только если ты будешь снимать эти линзы на ночь, — потребовала Даша.
— Договорились…
Спустя час мы уже сидели в одном из прохладных кабинетов неприметного старинного особняка в округе Прага и, болтая о пустяках, дожидались аудиенции у своего реального начальства.
— Ворковать, голуби мои, будете в свободное от работы время, — входя в кабинет, строго приказал начальник армейской контрразведки генерал Сыромятин. — А поскольку в процессе выполнения задания рабочим временем считаются все двадцать четыре часа в сутки, отложите свои эмоции до окончания операции.
— Что нам следует отложить? — делая вид, что не понял смысла его длинной фразы, спросил я у Даши.
— Старик ревнует, — шепнула она в ответ.
— Я вам пошепчусь! — пригрозил генерал. — Не такой уж я старик, между прочим…
— Извините, — очаровательно улыбаясь, откликнулась девушка.
— Ладно, вернемся к нашим баранам, — немного оттаяв, сказал начальник.
— Снова о тебе, — шепнула мне Даша.
— О нем, — мстительно согласился Сыромятин. — Образ неуловимого негодяя сформирован достаточно достоверно, противник на него уже почти клюнул. Такие кадры на дороге не валяются, и я уверен, он вступит с тобой в контакт со дня на день…
— «Вступит в контакт»… — Даша многозначительно скривилась.
— Прекратите мне тут морально разлагаться! — потребовал генерал. — Устроили, понимаешь, цирк с неприличными намеками…
— Больше не будем, — едва сдерживая смех, пообещал я.
— Если внедрение в организацию пройдет гладко, дело может закончиться очень скоро. Главное — вычислить всю верхушку. Так что не спеши, ознакомься с их структурой обстоятельно…
— Тогда «скоро» ничего не закончится, — возразил я.
— Но брать кого попало тоже нет смысла, — Сыромятин пожал плечами. — Нам нужен высший эшелон. Подручных мы могли повязать уже давно.
— Понимаю, — сказал я.
— Понимает он! — Генерал поднялся из-за стола и прошел по кабинету. — На твою подготовку истрачено столько сил и денег, что ты должен не понимать, а жить только этим и ничем другим! В самом сердце вооруженных сил государства, в генеральном штабе, зреет заговор, и наша задача его раскрыть! Заговорщики — люди серьезные и обстоятельные, они думают не только о подготовке и осуществлении переворота как такового, но и о последующих шагах нового правительства. Им отчаянно не хватает опыта и связей в экономической сфере. Это значит, что человек с репутацией теневого управляющего всех крупнейших компаний мира для них просто находка! Твоя легенда слеплена нашими специалистами именно с таким расчетом, чтобы заговорщики думали, что получают в свое распоряжение настоящего хозяина закулисной жизни Галактики. Упоминания о твоем участии или просто присутствии на подписании крупнейших сделок введены в архивы всех инфопотоков. Ты представляешь, чего нам это стоило? А как пришлось подтасовывать факты? Теперь ты непричастен только к бесчинствам природных катаклизмов, все остальное несет отпечаток твоего присутствия.
— Почему же меня пытались арестовать? — Я удивленно взглянул на генерала. — С такими капиталами я должен быть выше любого закона…
— Если у тебя не будет врагов, то на кой черт тебе связываться с заговорщиками? — пояснил начальник. — Твоему бизнесу понадобится реальная защита, а им — твои связи. На таком взаимовыгодном фоне вы быстро договоритесь. Я уверен.
— Я тоже, — согласился я, закидывая ноги на стол.
— Ты что это распоясался? — возмущенно спросил Сыромятин.
— Вхожу в роль хозяина мира, — вальяжно ответил я.
Даша не выдержала и рассмеялась, прикрывая лицо руками. Генерал жестом приказал мне принять подобающую позу и продолжил:
— Будешь водить их за нос до тех пор, пока не составишь списки участников до последнего человека или андроида. Вернее — до первого. И цели! Непременно выясни во всех подробностях, какие они преследуют цели… Мы тебе поможем. Они будут думать, что дела идут, как запланировано ими… Кстати, если какие-то предложения с их стороны будут выглядеть разумно, — не стесняйся, воплощай в жизнь. Президент не возражает…
Я кивнул. Игра затевалась довольно замысловатая. Теперь мне, конечно, очень жаль, что тогда ни я, ни генерал не задумались, насколько далеко может завести невинная оговорка насчет разумных предложений со стороны заговорщиков…
— А Даша? — спросил я начальника. — В чем будет заключаться ее функция?
— Она отправится следить за тобой в качестве оператора связи, и если обстоятельства прижмут тебя более серьезно, чем нам захочется, то придет на выручку…
— На выручку? — Я скептически прищурился.
— Не кривляйся, — сказал Сыромятин. — Чаще всего в сложной ситуации требуется не железный кулак, а всего лишь дополнительная пара рук. К тому же драться тебе придется наверняка реже, чем работать головой…
— То есть принимать пищу, — закончила Даша, и мы снова рассмеялись.
— Вон отсюда, — устало приказал генерал, — оба… Завтра с утра продолжим…
После двух недель завершающего этапа интенсивной подготовки к роли гражданского сопредседателя военно-политического заговора я действительно получил предложение встретиться с одним из высокопоставленных представителей генштаба и не стал делать вид, что мне это неинтересно…
И вот во что это вылилось спустя три года…
1. «Адмирал Викторов»
Психология левиафанов.
Произнеся первую фразу, Викторов взял паузу. Я его не торопил. Все, кто слышал заявление Адмирала, должны были почувствовать, насколько серьезными являются слова Викторова, и пауза вполне укладывалась в рамки ораторского искусства. Однако прошло несколько секунд, и я забеспокоился. Не таким уж великим актером был Викторов, чтобы его молчание произвело столь же мощный эффект, как содержание заявления. Мой взгляд сместился на технический пульт, и я увидел на экране прибора новый значок. Это было стилизованное изображение мишени, и обозначало оно, что крейсер попал в захват вражеских систем наведения.
Я почувствовал, как на лбу выступает холодный пот. Если к флагману прорвались «крабы», то всему живому на его борту грозила серьезная опасность. Мне в том числе. Викторов прервал свою речь наверняка по этой же причине.
Вскочив на ноги, я бросился к выходу. Вслед мне раздался издевательский смешок Адмирала. Было похоже, что биомех к своей участи отнесся совершенно спокойно. Это вызвало в моей душе смешанные чувства. Конечно, разумный корабль мог быть полным фаталистом, но, судя по тому, что на вопросы под угрозой ножа он все-таки отвечал, инстинкт самосохранения у него был. Почему же Викторов не пытался уйти из захвата?
Я замер на пороге отсека и обернулся в сторону «мозга».
— Что-то ты, вонючка, не договариваешь! — крикнул я и медленно направился обратно к «аквариуму».
— Ты ни о чем и не спросил, — ответил биомех. — Бросился бежать, как взбесившийся кролик…
— Кто там, снаружи? — спросил я, снова вынимая нож.
— Какой-то ренегат с нейтронной пушкой, — небрежно ответил Адмирал. — Собирается выстрелить, но почему-то медлит.
— Биомех?! — удивился я.
— Бывший, — ответил Викторов. — Из Резервного флота.
— Землянин с «крабьим» оружием? — Я удивился еще больше.
— А что тут странного? — спросил биомех. — Ты же с «крабами» договорился? Почему этого не может сделать кто-то еще? Или ты по-прежнему считаешь себя фактическим главой «Галактики», без санкции которого ни один человек не смеет даже вздохнуть?
— Продолжай вещание! — потребовал я. — Они наверняка ждут от тебя именно этого!
— Корабли конвоя уничтожат диверсанта еще до окончания моего покаяния, — уверенно заявил Викторов.
— Тогда прикажи им оставить землянина в покое! — предложил я.