Доктор снова потянулась, а после вновь пристегнулась к креслу навигатора.
– Раз уж мы заговорили о пиратах, – произнесла она, сидя к лейтенанту спиной, – разве вы не должны проверять каналы связи на предмет нелегальных переговоров? Просто на случай, если кого-то вдруг заинтересует одинокий дипломатический шаттл, идущий без сопровождения?
Лейтенант Киз обругал за допущенную оплошность и приступил к работе. Он просканировал все частоты и заставил Торана перепроверить все обнаруженные сигналы.
– Все сигналы проверены, – отрапортовал офицер. – Пиратов не обнаружено.
– Прошу вас, продолжайте следить.
За этим монотонным занятием Киз провел следующие тридцать минут. Тем временем доктор Халси сосредоточенно изучала показания навигационных мониторов, продолжая сидеть спиной к лейтенанту.
Наконец Киз не выдержал и прочистил горло.
– Доктор, разрешите говорить открыто?
– Вы не нуждаетесь в моем разрешении, – ответила она. – Что бы вы ни хотели сказать, не стесняйтесь, лейтенант. До сих пор вы вполне справлялись со своими обязанностями.
При обычных обстоятельствах в разговоре между обычными офицерами это последнее замечание могло бы быть сочтено проявлением инсубординации или, того хуже, недовольства начальства. Но лейтенант решил не обращать внимания. Стандартные армейские протоколы, судя по всему, не действовали в этом полете.
– Вы сказали, что мы должны найти здесь ребенка. – Он с сомнением покачал головой. – Если это только прикрытие для работы на военную разведку, то, по правде говоря, есть ведь офицеры куда более подходящие для подобных заданий. Я ведь получил лейтенантские нашивки только семь недель назад. Предполагалось, что мне предписано прибыть на «Магеллан», но затем, мисс, этот приказ отменили.
Она обернулась и бросила на него оценивающий взгляд своих холодных голубых глаз:
– Продолжайте, лейтенант.
Он было потянулся за трубкой, но все-таки остановился. Халси могла счесть его привычку глупой.
– Если это разведывательная операция, – произнес он, – то я просто не понимаю, зачем здесь нахожусь.
– Что ж, лейтенант, – доктор подалась вперед, – пришел мой черед говорить начистоту.
Где-то в глубине души Киз почувствовал: он еще пожалеет, что захотел услышать ответ Халси, каким бы тот ни был. Но офицер не поддался этим опасениям. Он должен был знать правду.
– Продолжайте, доктор.
– Вы оказались здесь потому, – на ее лицо вернулась легкая улыбка, – что вице-адмирал Стенфорт, возглавляющий Третий отдел военной разведки ККОН, отказался передавать в мои руки этот шаттл без сопровождения хотя бы одного офицера. Причем Стенфорт прекрасно понимал, что я и одна могу справиться с этим корытом. Вот мне и пришлось выбрать себе сопровождающего. Вас. – Она задумчиво постучала пальцем по нижней губе и продолжила: – Дело в том, лейтенант, что я прочла ваше личное дело. От корки до корки.
– Я не понимаю…
– Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. – Она закатила глаза. – Вы плохой лжец. И я обижусь, если вы попытаетесь снова обмануть меня.
– Тогда почему? – Лейтенант Киз тяжело сглотнул. – В особенности если вы видели мое дело?
– Именно благодаря записи в нем я и избрала вас… из-за того происшествия на втором месяце вашего пребывания в офицерском училище. Четырнадцать энсинов погибли. А вы получили ранение и два месяца провели в госпитале. Думаю, плазменные ожоги чертовски болезненны.
– Да. – Он потер ладони друг о друга.
– Ответственность за происшествие легла на лейтенанта, являвшегося вашим командующим офицером во время этого учебного задания. Вы отказались свидетельствовать против него, несмотря на всю тяжесть доказательств и показания других офицеров и друзей.
– Так точно.
– Во время трибунала они выдали тайну, которую вам всем доверил лейтенант, – он собирался проверить свою теорию, которая могла позволить более точно производить переходы через пространство скольжения. Но он ошибся, и вы все поплатились за его чрезмерное усердие и отсутствие таланта к математике.
Киз смотрел на свои ладони и чувствовал, что словно проваливается куда-то. Голос доктора Халси доносился будто издалека.
– Да.
– Несмотря на оказанное на вас давление, вы не стали свидетельствовать против него. Вас пугали разжалованием, обвиняли в нарушении субординации и неподчинении прямым приказам, даже грозили выгнать из флота. Но так уж вышло, что остальные кадеты дали показания. Трибунал получил всю необходимую информацию, чтобы вынести приговор вашему командиру. А вас поставили на учет и подвергли дисциплинарному взысканию.