Если она поест, не споря, то, возможно, он отвезет ее обратно в общежитие.
Лили сидела за столом и ела свой бутерброд, наблюдая, как он лежит на спине, на кровати и
смотрит телевизор.
Закончив, она выбросила мусор и пустую коробку из-под молока.
– Ты отвезешь меня обратно в общежитие?
– Позже. Иди сюда.
Лили не была глупой, она не собиралась приближаться к нему.
Встав, она подошла к телефону, стоявшему на тумбочке у кровати. Но прежде чем она
успела позвонить, телефон вырвали у нее из рук, и она почувствовала, что падает на кровать.
Лили замерла, когда Шейд поднял ее и поправил, пока она не легла на кровать, положив голову
на подушку.
– Я отвезу тебя утром, как раз к твоему восьмичасовому занятию.
– Я хочу уйти прямо сейчас, – процедила Лили сквозь стиснутые зубы.
– Слишком плохо. – Шейд лег на кровать рядом с ней, поправляя подушку, пока не увидел
экран телевизора.
– Ты просто невероятен. Ты думаешь, что можешь делать все, что захочешь, – обиженно
сказала она.
Шейд проигнорировал ее, прибавив громкость.
Лили скрестила руки на груди, ненавидя этого упрямого человека. Она лежала, постепенно
не в силах удержаться, чтобы не втянуться в старый черно-белый фильм. Она снова заснула, прежде чем все закончилось.
Следующее, что она поняла, это то, что Шейд разбудил ее.
– Двигайся, если не хочешь пропустить занятия.
Лили встала с кровати и последовала за Шейдом на улицу. Она забралась обратно в
грузовик, ничего не сказав. Шейд проехал через подъездную аллею, принес ей завтрак и вручил
его, продолжая ехать обратно в кампус, пока она ела. Она закончила, ко гда он подъехал к ее
общежитию.
Открыв дверь, она выскользнула из грузовика, захлопнув за собой дверь. Войдя в
общежитие, она услышала, как наконец-то отъехал грузовик. У нее был час, чтобы переодеться и
добраться до занятий, поэтому она поспешила наверх, чтобы подготовиться к новому дню.
Только позже, придя в класс, она поняла, что он знал, в какое время у нее занятия.
* * *
Шейд появлялся до конца недели, каждый вечер забирая ее к себе в номер. Лили перестала
пытаться спорить с ним. Она пыталась ускользнуть от него, но проиграла. Она не разговаривала с
ним с самого первого дня, и что раздражало ее больше всего, так это то, что он, казалось, не
обращал внимания на ее молчаливое обращение.
В пятницу, он снова ждал ее.
Она забралась в грузовик, ожидая, что он снова свернет в отель; вместо этого он направился
мимо него, оставаясь на дороге. Лили повернулась и увидела его жесткий профиль, гадая, куда он
направляется.
Через несколько минут у нее не осталось никаких сомнений.
– Я не хочу ехать домой на выходные. В понедельник у меня тест.
– Твои книги в рюкзаке. Ты можешь учиться дома.
Лили не отличалась вспыльчивостью, но когда она выходила из себя, причиной обычно
становился он, и ей надоело, что он решает, что для нее лучше. Хорошо, что он был за рулем, иначе Лили выпрыгнула бы из грузовика.
Чем ближе они подъезжали к Трипоинту, тем больше она злилась на него. У нее даже не
было машины, чтобы вернуться в школу. Она будет вынуждена попросить Бет отвезти ее
обратно, что, как она была уверена, он и планировал.
Джейми Бигли: «Падение Шейда (ЛП)»
55
Когда он наконец-то подъехал к ее дому, рука Лили тут же метнулась к дверной ручке.
Выскользнув из машины, она бросила на Шейда полный ненависти взгляд. – Приятного
вечера в пятницу! – Она захлопнула дверью и повернулась к дому, чувствуя тошноту от своего
поведения.
Она открыла входную дверь дома и уже собиралась закрыть ее, когда ей помешала чья-то
рука. Шейд подтолкнул ее вперед, положив руку ей на плечо, и закрыл за ними дверь.
– Что ты делаешь? – Лили попыталась вырваться, уронив рюкзак.
– Делаю то, о чем я тебя неоднократно предупреждал, – мрачно сказал Шейд.
Он рывком подтащил ее к дивану, где сел, а затем перебросил ее через свои колени.
– Что?
Шлепок по заднице застал ее врасплох. Он угрожал ей несколько раз, но она никогда не
думала, что он действительно поднимет на нее руку.
Она попыталась соскочить с его колен, но его рука на ее спине удержала ее. Она пнула его
ногами, что принесло ей еще один шлепок по заднице. На ней было платье, которое опасно
высоко задралось, когда она лежала у него на коленях. Она была подавлена и рассержена еще
больше, чем когда-либо.