Бей Лин тут же навалился на нее, прижимая всем телом к стене. И зашептал ей на ухо:
— Моя милашка Мей Ли, как тебе, наверное, одиноко и больно от такого зрелища, — его руки уже обнимали её, захватывая всё больше пространства. Но Мей Ли, как ни старалась, не чувствовала ничего.
— Бей Лин! — воскликнула она. — Ну чего ты выдумываешь сказки про эту всю боль? Не придумывай и отпусти! Нас ведь могут увидеть! А завтра кончается срок моего наказания! — воскликнула она, отталкивая хитрого лиса.
Он от таких слов округлил глаза и даже чуть отстранился, смотря в ее спокойное лицо. И эти печальные и холодные, как и всегда, глаза.
— Ну я тебе не поверю, дорогуша Мей Ли, что ты не влюбилась в Юй Луна? И даже если нет, то тебе не грустно от такой потери? — Продолжал выпытывать Бей Лин.
— Бей Лин! Отпусти, пожалуйста. Если меня накажут еще одним днём, я с тебя эту лисью шкуру обязательно спущу, — грозила она пальцем.
Угрозы подействовали, и Бей Лин, смеясь, отступил, пропуская ее дальше.
— Мей Ли, ты меня не обманешь! — Не сдаваясь, крикнул он ей вслед. — Я слышал стук твоего разбитого сердца!
Мей Ли эта фраза заинтересовала.
«Да, так и есть. Моё сердце разбито, только не стучит. И разбито не принцем. Не просто разбито, а сожжено до краев. Его просто нет там, где должно быть! А это лишь стук часов, отсчитывающих время, что мне осталось».
С наступлением ночи невесту раньше жениха увели в покои для приготовлений. Принц, подождав немного, подозвал Мей Ли, приказав шествовать за ним. Попрощался с гостями, покинув залы.
Мей Ли знала, что невесту разместят в той части дворца, где раньше никто не жил. Она отдавалась как раз под женскую сторону и до этого была необитаема. В той части прибрались загодя, множество людей заносили туда новую мебель и всякую другую утварь.
Зайдя за принцем во двор, она непривычно заметила служанку принцессы, якобы идущую по делам, но при этом не спускавшую глаз с жениха. Юй Лун прошел в свои покои и позвал Мей Ли за собой.
— Мей Ли, помоги мне снять верхние одежды, — нарочито громко позвал он.
Зайдя развернулся к ней и развел руки в стороны. Девушка аккуратно развязала банты верхних одеяний и, снимая, вешала все на специальную вешалку, доставленную с этим пышным одеянием. Когда принц остался лишь в белом шелковом нижнем одеянии. Она замерла, подняв взгляд, взглянула ему в глаза.
Их глаза встретились. Его огонь и ее сталь. Как будто легкий ветерок нарушил спокойствие персиковых цветов, осыпав их нежные лепестки на землю. Чувства Юй Луна отразились в его взгляде. Это была тоска и жажда, огонь и страсть. Но не к той, что ждала его под золотыми брачными шелками. Он подошёл к Мей Ли, взяв ее лицо в свои руки, приподнял подбородок и наклонился так близко, что губы их прикоснулись.
Девушка, будто ждавшая этого целую вечность, затрепетала и раскрыла губы, принимая его поцелуй, такой в начале нежный и лёгкий, но позже перерастающий в неконтролируемое пламя. Его руки нетерпеливо срывали с Мей Ли жёлтые шелка ее наряда, пробираясь дальше, выше, вытаскивали и бросали на пол ее нарядные заколки, что дала ей на праздник тетушка Жу. Тяжелые пряди волос рассыпались на плечи и спину. Поцелуй принца становился все горячее. Его язык проникал все глубже, стремясь захватить весь ее маленький рот.
Искры удовольствия в ее животе уже превращались в реки лавы, которая стремилась только туда, в ядро ее страсти, стекаясь отовсюду, от каждого прикосновения ее нечаянного любовника.
Он жадно поднял дрожащую от страсти девушку, посадил на свою широкую кровать. Его руки как будто тоже дрожали, расстёгивая ее простые белые нательные одежды. Нетерпение и страсть смешивались в его взгляде. Мей Ли не могла не восхищаться им, таким нежным и страстным, таким исключительно прекрасным.
Она запустила руки в его волосы и вынула шпильку, удерживающую свадебную корону. Волосы полились темной рекой, обрамляя лицо и плечи, делая Юй Луна мягче и ещё желаннее. Тени от единственной свечи плясали на их горящих страстью лицах. Справившись с ее нижней одеждой, принц страстно прильнул к её пышной груди рукой, сжимая одну губами, посасывая сосок второй. Мей Ли закрыла глаза, полностью отдаваясь этим новым ощущениям. Как путник, давно бредущий по пустыне и уже иссохший от жажды. Она пила. Пила его страсть, целиком уходя в этот поток. Жадно она держала своего любовника за волосы, трогая в нетерпении его плечи и спину.