Мы ходили по больнице уже несколько часов. За это время я начал лучше понимать почему в Италии такая огромная смертность. Страна попросту была не готова к такому обороту событий. Больницы были хоть и с современным оборудованием, но первая волна людей, попавших в эти больницы с коронавирусом, просто смела всю система что была. Врачи не имели опыта работы с подобным. Заражённых начали размещать не фильтруя. Туда же свозили больных и пожилого возраста. Чистых и грязных зон в больнице не было. Система вентиляции сделала своё дело разнося по зданиям вирус. Смертность резко выросла, а на одну койку в реанимации претендовали десятки больных людей. Не хватка была во всём. Врачи не имели элементарных масок и перчаток. Если имели, то использовали это сутками. Как результат происходило заражение и смертность среди врачей резко выросла. Пока мы ходили по коридорам делая снимки, отовсюду на нас смотрели в полубреду лица, лица, лица... Эти люди молчали и только лишь одним взглядом просили помощи, потому что говорить уже не могли из-за сильной температуры и огромной физической усталости. Я читал что один из симптомов коронавируса — это ужасная боль мышц и суставов.
Я первым не выдержал, за тем Марк, который поняв, что я собираюсь покинуть больницу и выйти на улицу ринулся вслед за мной. Мы выскочили через приёмную. Эмоции переполняли меня и хотелось плакать и орать. На сегодня для меня хватит этих грёбаных впечатлений решил я. Больше сегодня я туда не пойду. Меня буквально взбесило, когда я вдруг вспомнил всю критикующую риторику в отношение Российских самолётов с помощью для итальянцев. Они обвиняли президента России Владимира Лутина в том, что он из личных побуждений делает вид что помогает гражданам Италии, а на самом деле преследует свои меркантильные интересы. Сунуть бы всех этих мразей критиков в одну из таких больниц без спец средств и посмотреть, что они будут делать и как потом заговорят. Президент Лутин на своей шеи испытывал что такое внутренние проблемы, связанные с теми же терактами, а тут даже не теракт тут просто смерть косит всех, кто не может противостоять грёбаному вирусу. Не даром НАТО так бесят ролики с итальянцами, приветствующими российские дезинфекционные машины и военных врачей инфекционистов. Сначала все кинули друг друга и позакрывали границы, а потом тихо подхрюкивая из-под забора начали критику в отношение других стран, которые решили чем-то помочь европейским соседям. Россия тоже болела и в нашей стране возможно всё только начиналось. Мы тоже рассчитываем получить международную помощь если она нам вдруг понадобится. Вот только я всё равно жалею, что мы слишком поздно закрыли границу с Европой. Нужно было не только закрыть, но и всех прибывающих отправлять в отдельный регион на карантин и там проверять с последующим распределением по месту жительства. Но что об этом сейчас говорить...
Стоя на улице, я вдруг заметил, что Марк стоит как-то не уверенно. Я подбежал к нему. Ему явно было плохо и он, кажется, даже пытался расстегнуть костюм. Не найдя ничего лучшего, я просто встряхнул его для того, чтобы привести в чувства. Костюм снимать нельзя. На нём сто процентов находился вирус. Кажется, Марк услышал мои слова и не много успокоился, но глаза явно оставались стеклянными... Я повёл его обратно в машину. Ждать съёмочную группу не было смысла. Ребята работали и им не стоило мешать. Увидев, что я веду Марка, а не иду отдельно, из нашего микроавтобуса выскочил второй охранник и побежал мне на встречу.
— Что случилось? — спросил он, подбегая ко мне.
— Ничего страшного. Слишком много эмоций и парень явно перегрелся с мозгами. Пытался проблеваться в свой костюм.
Я был груб.
Охранник продолжал:
— А с вами как?