— Тварь, ты ответишь за все свои злодеяния!
Крикнул Марк, достал меч и побежал на Данталиана на ходу преобразовывая свое тело в демоническое. Меч тоже зашипел и трансформировался. Он сделал несколько шагов и махнул мечом, от него полетела по воздуху волна энергии и попала, прям в колонну, за которую только что зашел Данталиан. Колонна взорвалась и рухнула на пол. Громкий гул пролетел по зданию, и пыль разлетелась в разные стороны, но когда она осела, за колонной никого не было, и, в этот момент, за спиной Марка послышался голос:
— Эта девушка, ты, наверное, заметил, её душа великолепна. Бьюсь об заклад, ты недоумеваешь, что за невероятная сила исходит от нее. Да, Марк?
Марк обернулся и за спинами Петра и Дианы стоял Данталиан и по-дружески их обнимал. Они тряслись и не могли даже пошевелить пальцем. Аура демона исходящая от него была настолько зловещая, что сковывала страхом даже тех, кто стоял снаружи собора.
— В общем, в вашей компании очень приятно находиться, но мне пора идти. Сам понимаешь, у меня очень загруженный график.
Марк знал, в текущей ситуации, противопоставить Данталиану он ничего не мог, но в этот момент отец Петр смог побороть страх и разорвал часть рясы на груди, из-под которой показался старый деревянный крест. Он упал на колени и, схватившись за него, начал читать молитву. Его окружил свет, и этот свет быстро наполнил собор. Чернота со стен начала пропадать, а Данталиан закрыл глаза рукой, но через мгновение схватил священника. Его рука задымилась. Свет, исходящий от Петра дико обжигал Данталиана, подобного он давно не видел. Данталиан чувствовал, что его силы медленно покидают его. Диана почувствовала, что может вырваться и, оттолкнув Данталиана, побежала к Марку. Но Марк тоже, как и Данталиан чувствовал жжение от света, наполняющего комнату, и с трудом мог пошевелиться.
Данталиан отпустил священника и посмотрел на свои руки, что шипели и медленно тлели, он давно не чувствовал подобного.
— Боль, как приятно за тысячу лет вновь почувствовать ее.
Отец Петр встал, развернулся к демону и вытянув крест вперед, сделал шаг к Данталиану.
— Именем света я изгоняю тебя демон.
— Божественный дар, невероятно, они еще сохранились. Люди не настолько жалки, как я думал.
Данталиан смотрел на священника, и он был искренне удивлен происходящему. Но потом на его лице опять появилась его самодовольная улыбка.
— Было интересно, но мне уже надоело.
Вдруг из него полилась тьма, чистая тьма огромным потоком она захлестнула и священника и Диану, что успела добежать до Марка и самого Марка. Марк вдохнул ее, и его наполнила мощь, небывалая, истинная, древняя мощь. Марк на минуту подумал схватить Диану и убежать с ней, защитить ее, пока это было возможно, но Данталиан был здесь, рядом, к тому же силы, которая наполнила Марка, должно вполне хватить и другого шанса могло не быть.
Марк стиснул зубы и сделал выбор, он повернул Диану и оттолкнул ее к колонне и рванул к Данталиану, рассчитывая на бой. Поток тьмы прекратился и Данталиан увидел летящего на него Марка окутанного молнией с горящими адскими глазами.
— Как самоуверенно.
Произнес Данталиан, потом схватил священника, который радом с ним стояла на коленях, задыхаясь от потока тьмы, выпущенного только что, объятый тусклым светом. И швырнул его в Марка, в момент, когда до него уже оставались считанные метры. Петр, объятый светом, влетел в Марка, подобно светящейся комете и снес его, изменив траекторию полета. Они полетели на несколько метров левее Данталиана, пробив стену собора и вылетев за его пределы. Марк почувствовал жуткую боль и жжение во всем теле, от света, что излучал Пётр и перед тем как отключился, увидел разваливающийся на его глазах, собор.
Часть пятая: “Заживляя раны”
Марк вновь открыл глаза, но его сильно слепило светом. Немного привыкнув к которому он смог осмотреться. Он лежал один в пустой маленькой комнате, в которой находилась лишь пара стульев, да огромная капельница, которая стояла рядом с большим количеством разных трубочек тянувшихся к его рукам. Напротив кровати была открытая входная дверь, мимо которой спешно, то туда, то сюда, ходили люди в белых халатах и двое из них, неожиданно остановившись у его палаты, что-то начали обсуждать. Марк прислушался:
— Так, с этим, что у нас?
— Ну, тут у нас особенный случай, у него ожоги четвёртой степени, обожжено девяносто процентов тела, а остальная его часть покрыта твердыми костяными наростами.
— Что? Костяные наросты?
— Да, по-видимому, какая-то врождённая мутация.
— Ага, ну обезболивающее скоро прекратит действовать, так что ему с такими ожогами осталось не долго. Приготовьте носилки, как преставится, несите в исследовательский центр, нужно будет поподробнее изучить его тело. Все, больше не тратьте на него время, у нас и так сегодня аврал.
Марк приподнялся и повернулся к докторам, он всё ещё частично был в форме демона, наверное, это и было причиной, почему он до сих пор был ещё жив. Те сразу заметили это и один из них удивлённо произнёс:
— Он поднялся?!
— Но это невозможно!
С тем же удивлением ответил другой доктор, и задумчиво продолжил:
— Он не то чтобы двигаться, но и моргать не должен, в его то состоянии.
Марк устало посмотрел на них своими черными демоническими глазами и демоническим голосом спросил:
— Что случилось с отцом Петром.
Доктора неожиданно вздрогнули.
— С кем, простите?
Испуганно переспросил один из врачей.
— Со священником, что был со мной, возле церкви.
Устало, отходя от лошадиной дозы обезболивающего, уточнил Марк.
— А! С ним все хорошо! На удивление крепкий мужчина: ни перелома, ни ожогов, лишь вывихи и синяки.
Испуганно и одновременно удивлённо, заикаясь, ответил один из врачей.
— Конечно.
Про себя усмехнулся Марк.
— Стену то моей спиной проломили.
И ещё раз обратился к докторам:
— В какой он палате?
— 256. На третьем этаже.
— А мы, на каком этаже?
— На втором.
Марк поднялся и сел на кровать, он был абсолютно голым, все его тело было покрыто язвами от ожогов, кусочками его обгоревшего костяного доспеха, с пригоревшей, в некоторых местах, к коже одежде. Так же от него жутко разило жареным мясом, он был похож на поджаренную, на сковороде куриную голень. Он медленно поднялся с кушетки и встал на керамический пол, который был приятно ледяным особенно на фоне жуткого жара по всему телу. Неожиданно Марк повернулся к одному из санитаров и сказал:
— Халат.
— Что простите?
Испуганно наблюдая, как обгоревшее тело встаёт с кровати, переспросил врач.
— Халат, давай сюда.
Настойчиво ответил Марк. И тот, слегка вздрогнув, спешно снял халат и дал Марку.
— И штаны.
Обратился Марк ко второму и тот тут же снял их и отдал ему.
Марк одел халат и натянул штаны на ноги, под жуткий хруст и скрежет оплаченной кожи и вышел в коридор. Опаленное было все: ноги, руки, тело, лишь лицо и волосы были в порядке, хотя левая часть волос слегка опалилась, да и уха тоже не было. Доктора немного отойдя от увиденного, прокричали ему в след, что в его состоянии лучше остаться в палате и не двигаться, но Марк не обращая внимания, спешно пошёл искать палату Петра.
Больница была переполнена. Врачи бегали то туда, то сюда, больных оставляли даже в коридоре. Марк краем уха услышал, что по всему городу, неожиданно для всех, прокатилась череда тяжких нападений с большим количеством жертв. Марк продолжал идти по второму этажу, он выглядел жутковато и когда шел из штанин высыпался черный обугленный песок, кусочки кожи и плоти. В происходящей суете никто не обращал на него внимания, и лишь уборщица, проходя мимо и увидев сор, оставленный им, недовольно фыркнула. Он, наконец, нашел нужную палату, около которой дежурило двое штатных полицейских. Дверь была открыта. Он подошел поближе, и патрульные сразу обратились к нему:
— Стой! Внутрь нельзя.