– А что ты за это возьмёшь? – спросил Якоб; он уже заметил, что у незнакомца вместо ступни – копыто, и Якобу его внешность совсем не понравилась, скажу я вам.
– Сущую ерунду, – отвечал незнакомец, – я просто хочу, чтобы ты поставил свою подпись на этом листе бумаги – и только.
– А что на нём написано?
Да, Якоб же должен знать, что там написано, иначе он к этой бумаге и пальцем не притронется.
Ну, ничего там такого не написано, сущая ерунда: когда господин в красном придёт за Якобом через десять лет, Якоб должен будет последовать за ним, куда бы господин в красном его ни повёл.
И тут Якоб принялся хмыкать, и кряхтеть, и чесать в затылке, потому что он сильно сомневался насчёт бумаги. «И всё равно, – сказал он, – я свою подпись поставлю, но есть у меня одно условие».
Услышав про условие, высокий в красном скривился, будто в рот ему попало прокисшее пиво. «Ну, – спросил он, – и какое у тебя условие?»
– И всего-то, – отвечал Якоб, – что ты будешь моим слугой все эти десять лет, и если за это время я смогу задать тебе вопрос, на который у тебя не будет ответа, то я снова стану себе хозяином.
О, только и всего? Если так, то высокому в красном это вполне подходит.
И вот, он взял у Якоба ружьё и подул в ствол. «Теперь, – сказал он, – ты стал таким искусным охотником, каким хотел».
– Это нужно проверить, – отвечал Якоб.
И вот, Якоб и высокий в красном пошли охотиться и ходили там, и ходили сям, пока не подняли зайца. «Стреляй», – велел высокий в красном, и Якоб выстрелил. Ба-бах! – и усы у зайца отвалились; они были отрезаны так ровно, словно их отстригли парикмахерскими ножницами.
– Отлично, – сказал Якоб, – теперь я – искусный охотник.
Тогда незнакомец в красном дал Якобу маленький костяной свисток, чтобы Якоб мог в него дунуть и позвать красного на помощь, когда понадобится. После этого Якоб подписал бумагу, и высокий в красном пошёл своей дорогой, а Якоб пошёл домой.
Дома Якоб отряхнул соломины с куртки и начистил башмаки, а потом отправился к господину мэру.
– Как поживаешь, Якоб? – спросил господин мэр.
– Отлично, – отвечал Якоб.
– И ты стал искусным охотником?
О да, Якоб стал охотником искуснее некуда.
Отлично. Но господину мэру надо это проверить. Ну как, сможет Якоб отстрелить перо из хвоста у сороки, которая летит во‐о-н над теми деревьями?
О да! Нет ничего проще. Якоб положил приклад на плечо, бабах! – ружьё выстрелило, и перо из сорочьего хвоста упало на землю. Господин мэр долго смотрел на него круглыми глазами, потому что такой стрельбы он ещё никогда не видел.
– Ну что, могу я теперь жениться на Гретхен? – спросил Якоб.
На это господин мэр начал хмыкать, и кряхтеть, и чесать в затылке. Нет, Якоб всё ещё не мог жениться на Гретхен, потому что господин мэр всегда говорил и клятвенно обещал, что если за кого отдаст Гретхен, то этот человек должен будет доставить ему плуг, который может пахать без лошади и при этом делать три борозды сразу. Если Якоб сможет показать ему такой плуг, тогда пожалуйста, пусть женится на Гретхен. Так этот господин мэр и сказал.
Ну, Якоб пока не знал, что и ответить; может, он сумеет раздобыть такой плуг, а может – нет. Однако, если без этого плуга никак нельзя, то плуг у него будет. И он отправился домой, а господин мэр подумал, что теперь-то отделался от него раз и навсегда.
Но когда Якоб вернулся домой, он зашёл за поленницу и дунул раз или два в маленький костяной свисток, который ему дал незнакомец в красном. И стоило ему это сделать, как тот сразу встал перед ним, словно открыл дверь и вышел неизвестно откуда.
– Якоб, чего ты хочешь?
– Мне бы хотелось, – сказал Якоб, – чтобы у меня был плуг, который может пахать сам, без лошади, и при этом делать три борозды сразу.
– Ты его получишь, – сказал высокий в красном. Сунул руку в карман штанов и вытащил самый красивый маленький плуг, какой только можно вообразить. Поставил его на землю перед Якобом, плуг вырос и стал таким, как на картинке.
– Паши, сколько вздумается, – сказал высокий в красном и исчез там же, откуда явился.
А Якоб положил руки на рукоятки плуга, и – вжик! – тот сорвался с места, как конь Джона Штормветтера, и потащил Якоба за собой. Со двора, по дороге и прямиком к дому господина мэра, а следом за ними тянулись три ровные борозды, от которых на солнце поднимался пар.
Когда они приблизились к дому господина мэра, можете мне поверить, глаза у того стали круглые, потому что такого плуга он никогда в жизни не видел.