— Склифосовский был врачом. Великим. Он больше делом занимался, чем философствованием, — саркастически заметил Дин.
— Извини, не знала. Пробелы в образовании. Там среди философов был кто-то на «С», — ничуть не обидевшись, ответила Лана.
— На «С» там был Сократ! Но это уже не важно. Я согласен. Только на следующих условиях: руковожу группой я. Без меня никаких действий не предпринимать. Любое проявление неповиновения будет расцениваться как акт предательства, со всеми вытекающими отсюда последствиями. С Артемьевым устроишь мне встречу завтра, в 12.00 в ресторане нашего отеля. Сначала эвакуируем его по плану Бенетти. Затем переберемся в Швейцарию сами. В Екатеринбург для получения инструкций и заключения договора с конторой Лазуренко я не поеду. Все это можно спокойно сделать в Лугано, через неделю. Для этого будет достаточно присутствия Гондалева. Я его знаю лично, так что пароли при знакомстве не понадобятся. Ты поняла, что тебе надо делать? Так не сиди, иди, работай! — Дин молча проводил взглядом ошеломленную Лану.
«А что это она насчет импотенции говорила?» — почему-то вспомнил он, достал еще одну сигарету и закурил.
Конец первой книги