И снова Гилот не выказал никакого удивления, он слегка склонил голову, принимая волю своего короля и ответил:
-На сегодня в темнице замка пять преступников: два вора, пойманных на площади; один мошенник из Торгового Ряда; один исполнитель гнусного памфлета, оскорбляющего честь Вашего Величества и, собственно, автор этого памфлета. В отношении мошенника и исполнителя памфлета дело завершено, они ожидают суда. Один из воров уходит в отказ, другой - в карцере за оскорбление одного из моих помощников…
-Ее? – прервал король, указав взглядом на Эду.
Эда смутилась, бросила короткий взгляд на Гилота и, увидев его едва-едва заметный кивок, ответила:
-Нет, Ваше Величество, он оскорбил стража – Вигмара, поступившего на службу к вам семь с половиной лет назад и не имевшего ни одного нарушения за все годы службы. Этот вор плюнул в него и был отправлен в карцер на ночь.
Гилот взглянул на Вильгельма, угадывая его реакцию. Король со странным чувством смотрел на Эду. Ему приходило в голову, что эта девушка где-то одних лет с Катериной, но то, как спокойно она говорила о карцере, о ворах…та собранность и сосредоточенность делу - это пугало короля. Молодость ее пугала.
-Кхм…Благодарю, - Вильгельм осознал, что смотрит на Эду слишком долго и это не приносило ему ровным счетом никакого облегчения. – А что с этим, с автором памфлета?
-Молчит, - мрачно отозвался Гилот, - не ответил ни на один вопрос.
-Так, может, он немой? – предположил король, которому не по себе было каждый раз от того, что кто-то молчал на дознании, не выпрашивал милости и прощения.
-Нет, не немой, - Гилот неожиданно улыбнулся. Улыбка его была очень жалящая, холодная, даже ледяная и такая же жуткая, как он сам. – Он заговорит. Я прошу Эду заняться им завтра с утра.
-Как? – Его Величество снова взглянул на девушку, которая не выразила никакого ужаса от предстоящей работы, - почему ее?
-Пусть учится, - Гилот пожал плечами. Он верил, что каждый Дознаватель должен знать работу всего своего участка, каждое его звено на себе. – К тому же, пока у Эды никто не сохранял своего молчания.
И снова привиделось Вильгельму то, что это его Катерина в подземельях, где-то стоит с какими-то жуткими чугунными раскаленными щипцами…
-Если желаете, могу подробно…- начал, было, Гилот таким обыкновенным тоном, словно речь шла о книгах, которые он прочел и теперь давал им подробную рекомендацию.
-Нет! – Вильгельм сорвался на слишком быструю реакцию и тут же пожалел об этом. Он глубоко вздохнул, - мой Дознаватель, я вызвал тебя не для отчета о твоих делах.
Дознаватель выразил вежливую заинтересованность.
-Скоро…- король прочистил горло, - да…скоро прибудет один гость. Знатный гость. Герцог Лагот…он – наш будущий союзник и я рассчитываю заключить с ним очень выгодное соглашение.
-Мой король, - Гилот снова улыбнулся этой своей жалящей улыбкой, - позвольте предположить, что вы рассчитываете скрепить это соглашение браком между вашей дочерью и герцогом?
Король Вильгельм даже побледнел. Эту новость он еще не сообщил даже своей дочери, все никак не знал, как подступиться к ней, к ее скромности, и только советникам своим он намекал, да у Кенота спрашивал о дозволении божьем…
-Мой король, - Гилот сохранял холодность и беспристрастность, - у нас везде есть люди. Мы умеем хранить тайны, и будем их хранить. И мы ждем вашего приказания.
-Ну, у вас…и методы, - Вильгельм словно бы позабыл, пораженный, что сам велел развить систему слежения и шпионства в королевстве, чтобы вылавливать опасные слухи и тех, кто их разносил. Его это устраивало, когда закрывали поэтов, памфлетистов и бардов, спевших что-то дурное о короле или о его деяниях. Но сейчас, когда дело коснулось его так глубоко и лично, он почувствовал, что даже король не может держать свои дела в тайне. В тайне от собственных слуг. Это неприятно поразило.
-Я, - Вильгельм сохранял лицо по первой своей задаче, - я требую, чтобы никакого дурного влияния на гостя не было. Требую, чтобы все опасные элементы, все, кто распевает наглую ложь, и передает друг другу нелепые слухи, всех…слышите? – всех убрали с улиц города до его прибытия и не выпускали до его отъезда!
Ожидаемый приказ. И Гилот, и Эда проворачивали такое не в первый раз. Разница была только в масштабе. Город так город, они справятся.
Дознаватели склонились в поклоне, принимая волю своего повелителя и выскользнули серыми тенями в коридор, а Вильгельм поежился, когда за ними закрылась, наконец, дверь и он остался в одиночестве: один на один со своими тяжелыми мыслями о будущем.