-А эти люди, все эти фанатики – они не знают реальности! Они живут законами, мыслями идеями, которые образуют строгие фигуры и все, что выходит за их пределы – им непонятно. Они не знают народа.
Катерина почувствовала, как у нее дрожат ноги. Она поспешно села, не желая выдавать своей дрожи, ведь дрожь – признак слабости. Ей были неприятны слова мужа, но она не могла найти возражение им, все вдруг помутилось перед нею.
-Да, - продолжал король, - скорее всего – это заговор. За сестру тебе переживать не стоит – она нужна Лаготу, он ее не тронет.
-У меня есть народ! – вспыхнула Катерина, но не смогла выдержать насмешливого взора мужа и отвела взгляд.
-И ты, конечно, хочешь защитить его?
-Это мой долг! Долг перед троном, перед отцом…
-Да-да…- отмахнулся Филипп, - и ты, конечно, готова идти воевать?
-Разумеется!
-И уничтожить Лагота?
-Да, если нет никакого заговора и нет, он пытался отвадить меня, он…
-Тогда – сделка! – Филипп сел напротив своей жены. Катерина взглянула с изумлением – само слово «сделка» ей было неприятно.
-Сделка, - повторил король. – Я помогаю тебе вернуться домой и навести порядок. Дам солдат. Дам монет. Там уже воюй сама, как хочешь…
-Что взамен? – неожиданно в горле пересохло, Катерина невольно облизнула губы.
-Ты останешься в своих землях, - Филипп улыбался, словно бы не его слова резали весь привычный мир Катерины на куски. – Навсегда. и снова примешь своего Луала и черт знает кого еще.
-Это нарушение Божественной Клятвы! – у нее был долг, обязанность перед отцом, перед Луалом! Она обещала быть женой под сводами алтаря.
-Да мне плевать, - пожал плечами Филипп. – Еще ты выдаешь мне Лагота, и его земли платят мне.
-Нет, - возразила Катерина. – Лагот – друг моих земель.
-Узурпатор? – хмыкнул король. – Ты хочешь домой, а я хочу избавиться от тебя. Мне тошно! Тошно… а ты должна защитить народ.
-Это предательство, это клятвопреступление…- Катерина даже не заметила, как глаза ее наполнились слезами.
Филипп закатил глаза:
-Теперь я вижу, что там за Моро! Слушай сюда, супруга моя драгоценная! Здесь ты чужая – это раз. Не перебивай – это два. Мне плевать на твоего бога – это три. Тебе нужно домой к твоему народу и к трупу твоего отца – четыре! Мне нужен Лагот и пополнение в казну – это пять! Король, принц и любой герцог должен заботиться о своих людях больше, чем о своей душе. Если тебе гореть в аду после того, что ты разорвешь Божественную Клятву – то ради твоего народа!
-Мы не горим после смерти, - возразила Катерина, - мы…
-Мне плевать, - повторил Филипп. – Предложение ограничено. Если нет – встань и выйди отсюда, не порть утро. И не смей тогда заговаривать больше. Если да – выпей из второго кубка.
Принцессы не принадлежат себе. Даже если хотят. Катерина не колебалась в душе своей, но знала, что должна выдержать паузу. Она прекрасно понимала, что Моро не стал бы бить тревогу, если бы обстоятельства не вынудили его, знала, что Вандея – богобоязненная и слабая не сможет никого защитить, даже себя. А Лагот… что ж, каждый платит за свои грехи.
Она выждала. Каменная, холодная и ровная, сплетенная из решимости, Катерина коснулась пальцем ножки второго кубка, поднесла ко рту и заставила себя сделать глоток. Она в жизни не пила вина и поморщилась, когда оно коснулось ее губ.
-Ну и молодец, - похвалил Филипп и улыбнулся по-настоящему, спокойно и весело, как будто бы произошло, наконец, долгожданное ему событие.
(10)
-И всё-таки, я очень скучаю по своей жене, мне нет покоя! – пожаловался Фалько, осторожно орудуя палкой в тлеющих костерных углях.
-Действительно, - Паэн закатил глаза, - никто не будет искать беглецов из тюрьмы узурпатора в его собственном доме!
В заключение они попали еще на пиру, где был убит Вильгельм. Началась паника, они попытались ликвидировать Сковера, но в итоге… в итоге, Сковер убрался, а воцарившийся Лагот убрал всех, мало-мальски подозрительных. В первую очередь это коснулось дознавателей, к которым герцог испытывал теперь определенное отвращение.
Фалько и Паэн, ничего не знающие, не понимающие и запутанные, не имеющие возможности исполнять свой долг, оказались заперты в тюрьме, и только замечательное знание всех подземных лабиринтов помогло им воспользоваться тем, что один из стражников зазевался…
Они сбежали меньше суток назад, но теперь не знали, куда податься. Фалько хотел вернуться домой, к жене, а Паэн на это справедливо заметил, что самое логичное, что сделают стражники – пойдут в дома близких.