— Жига?! — вымолвил он.
— Он самый, — подтвердил Столяров и наставительно поднял палец. — Не доверяй цыганам! Никогда не доверяй цыганам!
— Чем это ты его? — Олег присел перед цыганёнком, рассматривая красный отпечаток на смуглой скуле.
— Да ничем. Кулаком.
— Как же ты… Он же совсем ребёнок!
— Он — не ребёнок. — Михаил печально покачал головой. — Он — почтальон.
Подполковник протянул Гарину бумажный конверт. На верхней стороне тетрадного листа синей шариковой ручкой был нарисован крест. Могильный крест.
Глава двенадцатая
— Так и написано? — переспросил Столяров.
— Да. — Олег снова поднёс листок к лицу и прочёл ещё раз: — «Ровно в два часа дня я жду тебя в том месте, где ты когда-то убил меня, щенок!»
— И никаких постскриптумов на этот раз?
— Никаких.
— Только дата и подпись?
— Да. Причём дата завтрашняя.
— Ну, это-то понятно, — сказал Михаил. — Наш любитель щенков никак не ожидал, что мы прочтём это письмо раньше завтрашнего утра. И он всё-таки победил.
— В каком смысле? — спросил Гарин.
— Он хотел, чтобы мы пришли в нужное ему место к определённому времени, — пояснил Столяров. — А из-за этого чёртова выброса мы застряли тут на всю ночь. И хорошо, если только на ночь.
— Выброс — это явление природы, — заметил Олег. — С ним не поспоришь. Мы и так сделали всё, что могли. Даже больше, — подумав, добавил он.
— Не скажи. Мы могли бы догадаться, что ПМ ведёт нас в речной порт. «Место, где ты когда-то убил меня» — это ведь бункер под озером, я правильно понимаю?
— Наверное. — Гарин пожал плечами. — А что такого там случится завтра днём? Почему ровно в два часа? Что, призрак Пси-Мастера встаёт из могилы только в это время?
Ещё не договорив, Олег пожалел о своих словах. Слишком уж живописный нарисовался в его воображении образ. На миг он увидел, как из неприметной ниши в стене выезжает самоходное инвалидное кресло, в котором, откинувшись на подушки, сидит тучный старик с густой бородой и напрочь снесённой верхушкой черепа. Старик открывает залитые кровью глаза, шевелит вялыми губами и повторяет фразу, которую Гарин уже слышал от него когда-то. «Власть гармонии наступит неизбежно». Только на этот раз за фразой следует продолжение: «И даже моя смерть не сможет этому помешать».
Олег помотал головой. Господи, как же он устал! Вот уже начал бредить наяву!
— Может, и так, — неожиданно согласился с ним Михаил. — Когда речь заходит о Пси-Мастере, нельзя отбросить ни одной гипотезы, даже самой фантастической. Но мне лично представляется логичным более простой вариант.
— Какой же?
— Кому-то было очень нужно, чтобы мы с тобой не скучали эти сутки. Двигались куда-то, что-то делали. Но при этом держались подальше от речного порта.
— Но почему? — возразил Олег. — Если ПМ — это Пси-Мастер, то для того чтобы подготовиться к нашей встрече, у него было больше двух лет! Зачем ему мог понадобиться ещё один день? Что такого он собирался сделать сегодня, чего не мог сделать вчера?
— Если бы я знал, — вздохнул Столяров. — Если бы я знал… Может быть, твой юный друг поможет нам ответить на некоторые вопросы?
Гарин покосился на Жигу, который сидел у стены, свесив голову на грудь. Его запястья были примотаны ремнями к трубе, которая тянулась вдоль пола.
— Во-первых, он мне не друг, — возразил Гарин. — А во-вторых, он до сих пор без сознания.
— Твоя наивность иногда поражает, — умилился Михаил. — Он давно очнулся. И уже раз пять проверил ремни на прочность. — Он обернулся к цыганёнку и повысил голос. — Они прочные, уж можешь мне поверить. Сопляку вроде тебя точно не разорвать.
Жига медленно поднял голову и с усмешкой посмотрел на Столярова. Его тёмно-карие, почти чёрные глаза светились ненавистью. Сейчас в нём не было ничего от того забавного паренька, который декламировал в баре Янова переделанные стихи Пушкина. Цыганёнок заговорил. Вернее сказать, закаркал. Слово, похожее на воронье карканье, встречалось в его речи чаще остальных, и даже Олегу, совершенно не владеющему цыганским, было ясно, что ничего хорошего оно не означает.
Михаил шагнул к Жиге, припечатал подошвой ботинка его прижатую к полу ладонь и вкрадчиво попросил:
— Говори, пожалуйста, по-русски.
В ответ цыганёнок снова закаркал, будто стая ворон.
Столяров развернулся на месте — под каблуком отчётливо хрустнули кости — и тихо спросил: