— Нет, — ответил Коршун. — Но мы с ними одно время работали вместе.
— Где?
Значит, всё-таки проверка.
— Не понимаю, зачем вам это. Но хорошо, я отвечу. Мы работали в Лаборатории Автономных Систем при Институте Альтернативных Исследований.
Видимо, название лаборатории было отражено в личных делах пациентов. Бегающие глазки за стёклами очков немного сбавили темп. Однако до полной победы было далеко.
— Вы не понимаете… — снова начал заведующий.
— Я всё понимаю, — сказал Коршун. — Я сам врач. У меня есть методика по лечению таких вот безнадёжных случаев. Я надеюсь, что она хоть немного облегчит существование моим друзьям.
— Так они вам нужны для диссертации?
Коршун глубоко вздохнул и тут же пожалел об этом. Мучительный приступ кашля согнул его пополам. Ответить на вопрос он смог только через три минуты.
— Если вам так понятней, то да.
— Вы можете чем-то подтвердить своё медицинское образование?
— Я не ношу с собой диплом. Как и вы, наверное.
— А в каком вузе вы учились?
— В московском медицинском институте.
— В котором из трёх?
— Во втором.
— Это тот, что имени Сеченова?
— Нет, имени Пирогова.
— А, ну да. И в каком году окончили?
— Послушайте… Посмотрите на меня, пожалуйста.
Бегающим глазкам не хотелось останавливаться. Особенно им не хотелось задерживать взгляд на лице собеседника, и Коршун хорошо понимал почему. Последнюю пару лет он и сам избегал смотреть в зеркало. Оттуда на него обычно таращилось существо, вернувшееся с того света, причём вернувшееся ненадолго.
— Вот так. А теперь скажите, чего вы хотите? Вам мало заплатили? Я могу добавить ещё. Вам мало бумажек с печатью? Вот разрешение на перевод, вот письмо из Ромашкова. Они готовы принять ваших больных. Чего ещё вам не хватает?
Заведующий снял очки, от чего немедленно стал похож на крота, выбравшегося из заплесневелого подземелья на яркий солнечный свет. Он задумчиво пожевал дужку и примирительно сказал:
— Вы сказали «добавить ещё». О какой конкретно сумме могла бы идти речь?
Глядя на его склонённую лысинку, покрытую прической толщиной в один волос, и на пухлые пальцы, перебирающие купюры, Коршун очень жалел, что не может пристрелить этого идиота. Насколько всё было бы проще и правильней. Но пока что шумиха была ему совсем не нужна.
Получив прибавку, заведующий совершенно успокоился, даже повеселел и сам вызвался довезти до ворот каталку с одним из больных. Вопрос, который он задал после того, как они выбрались за территорию больницы, был продиктован скорее любопытством, нежели заботой о своих подопечных.
— Вы собираетесь перевозить пациентов на грузовой «газели»?
— Не волнуйтесь, — сказал Коршун. — Внутри машина оборудована не хуже, чем карета «скорой помощи». Оставьте каталку здесь, дальше мы справимся сами.
— Хорошо. До свидания. И последний вопрос, если позволите.
— Ну?
— Что у вас с голосом?
— А вот это уже совсем не ваше дело.
Заметив их приближение, водитель «газели» бросил на капот газету, которую до этого читал, и распахнул задние дверцы. Он посмотрел на неподвижных пациентов, потом на грязный пол машины и неуверенно спросил:
— Что, прям так и грузить?
— Да. Прям так и грузите, — устало ответил Коршун.
— А они не того? Я в смысле, их не растрясёт по дороге?
— Вы, главное, довезите их живыми. Остальное — моя забота.
В Ромашкове заведующей была женщина. Она тоже носила очки, но её глаза не бегали, а смотрели на собеседника спокойно, даже нагло. Коршун не в первый раз общался с заведующей и знал, что алчность в ней давно победила подозрительность. Хотя, видимо, всё-таки не до конца.
— Вы приготовили всё, как я просил? — уточнил он.
— Да, — ответила стерва в белом халате. — Пациенты ждут вас в телевизионной. Так мы называем комнату отдыха.
— Все шестнадцать?
— Да. Вы сказали, что вам хватит четверти часа.
— Вполне.
— И ещё. Я хотела бы присутствовать на вашем занятии.
— Это исключено, — жёстко сказал Коршун. — Я совершенно не готов к публичной демонстрации моей методики.
— Я умею хранить секреты. И у вас уже была возможность в этом убедиться. Мною движет простое любопытство. — Заведующая попыталась улыбнуться, но попытка вышла неубедительной. — Я просто не представляю, как может выглядеть сеанс групповой терапии у пациентов, чьи психические и физические состояния настолько варьируются.