В целом, понятно. Да и Емельян, даже с его болтливостью, многое бы не рассказал. Знал он, когда нужно давать языку свободу, а когда держать его в узде.
На полигоне раздался мощный звериный рык и новенькие сразу же ощетинились оружием в сторону угрозы. Из леса выскочил белоснежный тигр, верхом на котором восседала Любава. В специальном кожаном костюме для езды и в маске, чтобы ветки не мешали. Мои бойцы на её появление никак не отреагировали, а вот реакция Богатырей Разумовских мне понравилась.
— Иди, скажи ей, чтобы гостей наших больше так не пугала, — махнул я в сторону мелкой проказницы, которая любила вот так появляться и пугать. И заразила этой чертой своего Семёна. — Не хватало мне тут ещё перестрелки.
Симонов хмыкнул и убежал выполнять приказ, а я двинулся к Богатырям. Название это им, стоит признать, очень подходило. На героев русских былин и сказок, отличающийся необычайной силой и мужественностью они походили в полной мере. Глаза выдавали, что видели они многое и выжили там, где другие погибали. Личное дело каждого из них я читал, видел фотографии и знал, через что им пришлось пройти. Взять за пример того, кто стоял рядом с Гаврилой и внимательно наблюдал за мной. Оценивающе, будто хищник перед броском.
Федотов Константин Яковлевич. Диверсант, подрывник и отличный снайпер. В составе своей группы смог ликвидировать главу террористической организации «Аль-Мусалиф», будучи единственным выжившим выбрался из вражеской территории и вернулся к своим.
Чуть в отдалении от него — широкоплечий и бородатый выходец с Северного Кавказа, Мирзоев Али Магамедович. В одиночку смог вытащить посла Российской Империи, спасая его от прусских наёмников. Награждён Орденом Мужества.
Каждый из этих парней заслужил благодарность из рук императора, но все они не стали частью его армии. Без прежнего господина они превратились в изгоев на службе родине, но не более того. Вроде бы свои, но чужие.
Стоило мне подойти к ним, как разговоры и шепотки замолкли. Я стал эпицентром сконцентрированного внимания. Взглядом, которые несли в себе сомнения, чуть-чуть превосходства и непокорность. Они готовы выполнять приказ, будут служить, но уважение в их глазах появится лишь тогда, когда придёт понимание.
Гаврила уже хотел выступить ко мне и заговорить, но я не дал ему этого сделать. Расставив ноги на ширине плеч, убрав руки за спину и чуть вздёрнув подбородок я произнёс:
— Я — князь Потёмкин Виктор Константинович, — я не повышал голос, но меня слышали отчётливо, не взирая на стрельбу на полигоне. — Кто вы такие мне известно. С личным делом каждого из вас я ознакомился, как и вы с моим.
На некоторых лицах появились улыбки, другие кивнули.
— Дабы не плести словесные кружева, буду краток — мне нужны воины и меня убедили, что вы подойдёте. Целостность вашей группы я нарушать не собираюсь, узы братства мне известны, как никому другому, — добавились скептичные усмешки, но их быстро подавили в зародыше остальные сослуживцы. — Задача ваша проста: вы замените на своих постах тех из моей гвардии, кто пойдёт дальше по службе.
— Дальше по службе, ваша светлость? — не совсем понял меня Гаврила, да и парни его недоуменно посмотрели на меня. — В вашей гвардии существует градация званий?
— Я говорю не о званиях, а о другом, Гаврила. Я готовлю своих людей к войне, о которой вам пока ничего неизвестно, а если и станет известно, то позже. Разумеется, если мы сработаемся. Им незачем терять время из-за рутинных задач, вместо того, чтобы сосредоточится на другом. Вы возьмете на себя их обязанности.
— Возможно, мы подойдём лучше для тех задач, о которых вы говорите?
Конечно же он хотел выбить себе и своим людям лучшие условия. Раз мне нужна элита, о чём я намекнул, то почему бы и не они?
— Хм, — напоказ задумался, внутренне ухмыльнувшись. Гордость — одна из черт, что присуща всем воинам и Гаврила меня не подвёл своим вопросом. — Алексей!
Яркая вспышка Света вновь насторожила Богатырей Разумовских, а затем большинство из них удивилось, когда увидели молодого парня в мощных латах.
— Скажи нашим «мученикам», — хмыкнул я на это обозначение тех, кто прошёл через печати. Причём название этому дал не я. — Что новоприбывшие сомневаются в их профпригодности. Пусть готовятся, устроим спарринги три на одного.
Алексей без слов кивнул и исчез в Рывке Света. Ему ещё было над чем поработать, но он справлялся всё лучше с каждым днём.
— Как я понимаю, желающих отказаться нет? — с вызовом спросил я у Разумовских.
— Почему бы и не размяться? — пожал Гаврила плечами и с интересом посмотрел на оружие в руках тех, кто отрабатывал на полигоне. — Думаю, это будет интересно.