Выполняя мои распоряжения, целители снимали куски грязных бинтов и выкидывали их в мусорку. Разумеется, всё это они делали в перчатках, ведь яд в крови Михаила ещё остался. Он выводился вместе с чёрной кровью.
Сам князь уже не кричал. Он лишь стонал и иногда дёргался с закрытыми глазами.
— Сергей — правое предплечье, — не теряя концентрации и поддерживая Милосердием состояние старого кузнеца, заговорил я. — Леонид — печень.
Старые целители кивнул и принялись за свою волшбу, а я направил сгусток энергии Света в нужные места по энергетике Михаила.
Первый этап пройден, но остался самый сложный. Рискованный, но в текущей ситуации лишь это могло помочь Долгорукову сохранить свою силу. Жизнь-то он уже не потеряет, почти весь яд вышел из его тела, но вот остаться калекой у него были очень высокие шансы.
Остальные трое целителей принялись за свои участки повреждённых мест, где сильнее всего пострадали каналы. Грудь, левая и права ноги. Сергей Михайлович взял на себя не только предплечье, но и всю руку, где повреждения были очень сильны, всё же Михаил владел правой рукой и пропускал через неё больше всего энергии.
Я собирался провести Долгорукова через Прижигание. Смелый и дерзкий ход, ведь он не Паладин, но это возможно. Во всяком случае пару таких успешных операций по восстановлению энергетических каналов Орден проводил. Вот только там были обученные комтуры и библиарии, что следили за процессом, а не один капеллан и не обученные целители.
Моя аура вошла в резонанс с аурой Михаила и я приступил. У него не было печати Света, а потому пришлось расходовать энергию из своей. Медленно, постепенно и очень сосредоточенно, чтобы князь не умер. Не хотелось, чтобы на пол пути он погиб от силы Истинного Света, которая в данный момент прочищала остатки его каналов и оседала в них.
— М-м-м!!! — замычал от невероятной боли Долгоруков. Его глаза широко распахнулись и намокли от слёз.
Пришлось заранее зафиксировать его рот, чтобы он не откусил себе язык в процессе. Да и целители не только выполняли свою работу, пытаясь его стабилизировать, но и придерживали.
— Я почти пуст, ваша светлость… — обессиленно выдохнул молодой парень в рясе целителей Долгоруковых.
— Половина резерва, — чётко вторил ему Сергей Михайлович.
— Чуть меньше, — кивнул его седой коллега, хмуря кустистые брови.
Каждый из целителей отчитался по своему состоянию, а я понял — может не хватить. Я только начал Прижигание и останавливаться нельзя. Нужно закончить хотя бы половину работы.
— Сергей, переключайся на сердце, — принял я решение. — Остальные — вся правая сторона тела.
— Вы уверены, ваша светлость? Мы выжмем из себя всё, но выдержим!
— Нет нужды, ограничимся частью повреждений, а за остальные примемся позже.
Михаилу, конечно, придётся вновь терпеть невыносимую боль в таком случае, но лучше так, чем он умрёт. Я и не рассчитывал, что за один раз всё получится. Будь он Паладином, то да, вышло бы. Но он просто человек, пусть и сильный маг.
Сказано — сделано. Мы сконцентрировали всё внимание на правой стороне тела Долгорукова. Целители один за другим теряли сознание и оседали на плиточный пол палаты. На ногах остался стоять лишь Сергей Михайлович и Леонид, но последний уже походил на высушенный, бледный труп. Пот струился по его лицу тяжёлыми каплями, но старый целитель не сдавался и сражался за своего господина.
Когда всё было кончено, а я приказал остановиться, Сергей подхватил потерявшего сознание коллегу и уложил его на соседнюю кушетку. Другие целители также заняли постели, а я тяжело выдохнул и смахнул пот со лба.
— В-виктор… — хрипло просипел Долгоруков, на мгновение открывший глаза. — П-получилось?..
— Почти, Михаил, — кивнул я устало. Руки мои дрожали от истощения, а энергии в печати почти не осталось. — Тебе придётся пройти через это ещё раз.
Он не ответил и уснул, но на лице его промелькнула улыбка. Уставшая и болезненная, но улыбка.
— Это было невероятно, господин… — прошептал вымотанный Сергей Михайлович и, сглотнув ком в горле, дополнил: — Прошу вас, расскажите, как вы это сделали… Я-я должен знать! Прошу вас!
Я устало посмотрел на старого целителя и увидел, что Леонид уже пришёл в себя. Сознание он потерял на короткий промежуток времени и сейчас нас слушал. Поэтому-то я не удивился его словам:
— Если позволите, ваша светлость, я бы тоже хотел услышать…